часто навсегда удерживается водяникомъ, который укрываетъ его вт" хлудахъ, въ корняхъ прибрежныхъ деревьевъ, между камней и проч.
Какъ извѣстно, водяникъ — старый холостякъ, и въ этомъ особенное несчастье женщинъ вообще, а дѣвушекъ — по преимуществу: при старческомъ невзрачьи, онъ любитъ молодость и красоту. Если въ его области уже было нѣсколько утопленницъ, водяникъ придерживаетъ только самоубійцъ, отпуская довольно скоро остальныхъ, невольныхъ утопленницъ. Но и первыхъ волей-неволей онъ долженъ бываетъ отпустить (трупъ ихъ), — что сопровождается волненіемъ и бушеваніемъ воды: это волнуется водяникъ. Что же касается души самоубійцы, послѣдняя становится извѣстною русалкою, поступающею подъ суровую власть водяника, съ которымъ принуждена бываетъ вести ненавистную связь. Плодомъ этой связи бываютъ многочисленные «водянёнки» — шаловливые и безвредные нечистики, однако, болѣе своего отца ищущіе связей съ живыми женщинами; этимъ послѣднимъ и всему ихъ роду они помогаютъ въ рыболовствѣ. «Водянёнки» исчезаютъ, едва достигнувъ совершенныхъ лѣтъ: иные гибнутъ на сушѣ, послѣ водополья, при преслѣдованіи живыхъ женщинъ, уничтожаются настоящими водяными, или удушаются своими озлобленными матерями.
Есть водяники, которымъ не суждено было сожительствовать съ русалками, собственно потому, что въ ихъ области доселѣ не было ни одной самоубійцы. Такіе водяники злы до крайности и не пропускаютъ ни одной жертвы, въ чаяніи встрѣтить въ ней женщину.
Ввиду того, что сношеніе съ водяникомъ не такъ прибыльно, какъ съ другими человѣкоподобниками, а условія тяжелы (послѣ утопленія подай душу, а сейчасъ — брось въ воду тѣльный крестъ, да отрекись отъ родни!), съ нимъ вступаютъ въ союзъ немногіе, отчаянные люди, которымъ, пожалуй, нечего терять, не отъ чего отрекаться.
