И такъ бываетъ всегда съ людьми слабыми: они теряются на своихъ путяхъ. И наконецъ усталость ихъ еще спрашиваетъ: «Къ чему ходили мы когда-то по дорогамъ? Вездѣ все равно!»
Имъ пріятно слышать, когда проповѣдуютъ: «Ничто не вознаграждается! Вы не должны желать!» Но вѣдь это проповѣдь, призывающая къ рабству.
О, мои братья, какъ дуновеніе свѣжаго вѣтра, проходитъ Заратустра ко всѣмъ уставшимъ отъ ихъ пути; многіе носы заставитъ онъ еще чихать!
Даже сквозь стѣны проникаетъ мое свободное дыханіе, входитъ въ тюрьмы и плѣненные умы!
Хотѣть освобождаетъ: ибо хотѣть значитъ созидать: такъ учу я. И только для созиданія должны вы учиться!
И даже учиться должны вы сперва у меня учиться, хорошо учиться! — Имѣющій уши, да слышитъ!
Челнъ готовъ, — на той сторонѣ ты попадешь, быть можетъ, въ великое ничто. — Но кто хочетъ вступить въ это «быть можетъ»?
Никто изъ васъ не хочетъ вступить въ челнъ смерти! Какъ же хотите вы тогда быть утомленными міромъ!
Утомленные міромъ! Вы даже еще на отрѣшились отъ земли! Похотливыми находилъ я васъ всегда въ отношеніи земли, еще влюбленными въ собственное утомленіе землею!
Не даромъ отвисла у васъ губа; — маленькое земное желаніе еще сидитъ на ней! А въ глазу — развѣ на плаваетъ облачко незабытой земной радости?
И так бывает всегда с людьми слабыми: они теряются на своих путях. И наконец усталость их еще спрашивает: «К чему ходили мы когда-то по дорогам? Везде всё равно!»
Им приятно слышать, когда проповедуют: «Ничто не вознаграждается! Вы не должны желать!» Но ведь это проповедь, призывающая к рабству.
О, мои братья, как дуновение свежего ветра, проходит Заратустра ко всем уставшим от их пути; многие носы заставит он еще чихать!
Даже сквозь стены проникает мое свободное дыхание, входит в тюрьмы и плененные умы!
Хотеть освобождает: ибо хотеть значит созидать: так учу я. И только для созидания должны вы учиться!
И даже учиться должны вы сперва у меня учиться, хорошо учиться! — Имеющий уши, да слышит!
Челн готов, — на той стороне ты попадешь, быть может, в великое ничто. — Но кто хочет вступить в это «быть может»?
Никто из вас не хочет вступить в челн смерти! Как же хотите вы тогда быть утомленными миром!
Утомленные миром! Вы даже еще на отрешились от земли! Похотливыми находил я вас всегда в отношении земли, еще влюбленными в собственное утомление землею!
Не даром отвисла у вас губа; — маленькое земное желание еще сидит на ней! А в глазу — разве на плавает облачко незабытой земной радости?
