Ненасытно стремится ваша душа къ сокровищамъ и всему драгоцѣнному, ибо ненасытна ваша добродѣтель въ желаніи дарить.
Вы принуждаете всѣ вещи приблизиться къ вамъ и войти въ васъ, чтобы обратно текли онѣ изъ вашего родника, какъ дары вашей любви.
Поистинѣ, въ грабителя всѣхъ цѣнностей должна обратиться такая дарящая любовь; но здоровымъ и священнымъ называю я этотъ эгоизмъ.
Есть другой эгоизмъ, черезчуръ бѣдный и голодающій, который всегда хочетъ красть, эгоизмъ больныхъ, больной эгоизмъ.
Воровскимъ глазомъ смотритъ онъ на все блестящее; алчностью голода измѣряетъ онъ того, кто можетъ богато ѣсть; и всегда ползаетъ онъ вокругъ стола дарящихъ.
Болѣзнь и невидимое выраженіе говорятъ въ этой алчности; о болѣзненномъ тѣлѣ говоритъ воровская алчность этого эгоизма.
Скажите мнѣ, братья мои: что считается у насъ худымъ и наихудшимъ? Нс есть ли это вырождсніе? — И мы предполагаемъ всегда вырожденіе, гдѣ нѣтъ дарящей души.
Вверхъ идетъ нашъ путь, отъ рода къ другому роду, болѣе высокому. Но ужасомъ является для насъ вырождающееся чувство, которое говоритъ: «все для меня».
Вверхъ летитъ наше чувство: ибо оно есть символъ нашего тѣла, символъ возвышенія. Символъ этихъ возвышеній суть имена добродѣтелей.
Такъ проходитъ тѣло чрезъ исторію, оно нарождается и борется. А духъ что онъ для тѣла? Глашатай его битвъ и побѣдъ, товарищъ и отголосокъ.
Ненасытно стремится ваша душа к сокровищам и всему драгоценному, ибо ненасытна ваша добродетель в желании дарить.
Вы принуждаете все вещи приблизиться к вам и войти в вас, чтобы обратно текли они из вашего родника, как дары вашей любви.
Поистине, в грабителя всех ценностей должна обратиться такая дарящая любовь; но здоровым и священным называю я этот эгоизм.
Есть другой эгоизм, чересчур бедный и голодающий, который всегда хочет красть, эгоизм больных, больной эгоизм.
Воровским глазом смотрит он на всё блестящее; алчностью голода измеряет он того, кто может богато есть; и всегда ползает он вокруг стола дарящих.
Болезнь и невидимое выражение говорят в этой алчности; о болезненном теле говорит воровская алчность этого эгоизма.
Скажите мне, братья мои: что считается у нас худым и наихудшим? Нс есть ли это вырождсние? — И мы предполагаем всегда вырождение, где нет дарящей души.
Вверх идет наш путь, от рода к другому роду, более высокому. Но ужасом является для нас вырождающееся чувство, которое говорит: «всё для меня».
Вверх летит наше чувство: ибо оно есть символ нашего тела, символ возвышения. Символ этих возвышений суть имена добродетелей.
Так проходит тело чрез историю, оно нарождается и борется. А дух что он для тела? Глашатай его битв и побед, товарищ и отголосок.
