покроя[1]. Такое рабское подражаніе, въ особенности, если оно ограничивается одною только внѣшностью, всегда вырождается въ рутину и мелочной педантизмъ, составляющіе главныя причины застоя и упадка военнаго дѣла. И дѣйствительно, мы видимъ, что послѣ Фридриха Великаго конница ни въ одномъ изъ европейскихъ государствъ не стояла на высотѣ своего назначенія и, за немногими, лишь частными исключеніями не совершила ничего выдающагося, пока Наполеонъ I не вывелъ ее снова на свойственное ей широкое поприще. Замѣчательно, что столь славная прежде прусская конница вскорѣ послѣ смерти Фридриха Великаго пришла еще въ большій упадокъ, чѣмъ другія европейскія конницы. Зейдлица и Цитена не стало; прочіе старые офицеры, участники семилѣтней войны, сошли тоже со сцены; ихъ замѣнили новые люди, которые, не имѣя собственной боевой опытности, ограничились слѣпымъ подражаніемъ внѣшности. Однимъ словомъ, съ Фридрихомъ, Зейдлицемъ, Цитеномъ и ихъ сподвижниками прусская конница лишилась своей души, безъ которой прежніе подвиги стали для нея уже невозможными. Французская конница была очень плоха и по своей числительности совершенно не соотвѣтствовала той милліонной арміи, которую французская республика выставила противъ европейской коалиціи. Австрійская конница была лучше другихъ. Своею легкостью, предпріимчивостью и способностью къ малой войнѣ она еще Фридриху Великому причиняла много заботъ; но начальники
- ↑ Австрійскій военный писатель того времени, Лойдъ говоритъ объ этомъ слѣдующее «Достославныя побѣды прусскаго короля приписывались самымъ ничтожнымъ мелочамъ. Вездѣ были введены короткіе мундиры, маленькія шляпы, узкіе панталоны, башмаки на высокихъ каблукахъ и множество безполезныхъ построеній и эволюцій только на томъ основаніи, что все это было прусское».
покроя[1]. Такое рабское подражание, в особенности если оно ограничивается одною только внешностью, всегда вырождается в рутину и мелочной педантизм, составляющие главные причины застоя и упадка военного дела. И действительно, мы видим, что после Фридриха Великого конница ни в одном из европейских государств не стояла на высоте своего назначения и за немногими лишь частными исключениями не совершила ничего выдающегося, пока Наполеон I не вывел ее снова на свойственное ей широкое поприще. Замечательно, что столь славная прежде прусская конница вскоре после смерти Фридриха Великого пришла еще в больший упадок, чем другие европейские конницы. Зейдлица и Цитена не стало; прочие старые офицеры, участники семилетней войны, сошли тоже со сцены; их заменили новые люди, которые, не имея собственной боевой опытности, ограничились слепым подражанием внешности. Одним словом, с Фридрихом, Зейдлицем, Цитеном и их сподвижниками прусская конница лишилась своей души, без которой прежние подвиги стали для нее уже невозможными. Французская конница была очень плоха и по своей численности совершенно не соответствовала той миллионной армии, которую французская республика выставила против европейской коалиции. Австрийская конница была лучше других. Своею легкостью, предприимчивостью и способностью к малой войне она еще Фридриху Великому причиняла много забот; но начальники
- ↑ Австрийский военный писатель того времени, Лойд говорит об этом следующее: «Достославные победы прусского короля приписывались самым ничтожным мелочам. Везде были введены короткие мундиры, маленькие шляпы, узкие панталоны, башмаки на высоких каблуках и множество бесполезных построений и эволюций только на том основании, что все это было прусское».
