обвинение, не отвечал опровержением этого обвинения, а пригрозил Милюкову привлечением его к ответственности за клевету?
Протопопов. — Это мне, конечно, не нравилось. Я бы сейчас ответил, но я знал, что Штюрмер вообще не оратор.
Родичев. — Как вы могли остаться, когда он не мог ответить?
Протопопов. — Потому что меня ужасно обидели, меня самого. Ведь вы помните, меня министры обидели: они заранее сказали, что ни один министр не может отвечать, не прочитав в совете речи, которую он хочет сказать с кафедры. Позвольте, как это так? Я знал, что меня заденут в Думе, и хотел отвечать и, конечно, этой речью многое было бы избегнуто. Они меня подловили, — сначала напиши. Я написал и, когда я прочел, мне говорят — все-таки не говорите. Тогда я говорю, — позвольте, я буду отвечать, как член Государственной Думы.
Родичев. — Почему вы не вышли в отставку?
Протопопов. — Потому, что был глуп и раньше сделал колоссальную ошибку, а потом еще и потому, что разозлился, меня злили, злили. Хотя я три раза просился, но, правда, недостаточно энергично и твердо. Если бы просился тверже, тогда бы я действительно ушел, но тут зло меня взяло. Видите, Федор Измайлович, ведь меня бичевали, меня били, как никого не били, били все, и я сделался не тем человеком, который я есть.
Родичев. — Как вы отнеслись к назначению кн. Голицына?
Протопопов. — Это очень почтенный человек, я его видел первый раз в жизни.
Председатель. — Его роль в тверском земстве вам неизвестна?
Протопопов. — Совершенно неизвестна.
Родичев. — И вы не позаботились узнать об этом?
Протопопов. — Я знаю, что он дядя Ушакова, моего товарища.
Родичев. — А что он был товарищем Штюрмера по экзекуции тверского земства, это вы знали?
Протопопов. — Я из вашей речи узнал, что он в тверском земстве что-то набедокурил.
Родичев. — Значит, к отсрочке занятий Государственной Думы вы отнеслись положительно? А к назначению Штюрмера?
Протопопов. — Я со Штюрмером никогда дружен не был, вы знаете, сколько он мне неприятностей сделал.
Родичев. — Как вы проектировали новые выборы, как вы к ним готовились?
Протопопов. — К ним я совершенно не готовился.
Родичев. — Никаких мер не принимали, никаких запросов губернаторам не рассылали?
Протопопов. — Хотел разослать или разослал — не помню; но о том, какое влияние война окажет на списки избирателей, — это, помнится, я послал.
