Макаров. — Конечно, до известной степени.
Председатель. — До вашего внимания, или, по крайней мере, до вашего сознания дошли резко-революционные выступления, по открытии гос. думы, члена гос. думы Малиновского?
Макаров. — Я тогда понятия не имел о Малиновском.
Председатель. — Но во всяком случае в круг вашего внимания, как министра внутренних дел, входили также и выступления крайних левых в гос. думе?
Макаров. — Несомненно, но я не знал, что Малиновский является…
Председатель. — Так позвольте, я говорю о моменте, когда вы узнали, наконец, что этот революционер, призывающий рабочие массы к революционной деятельности с трибуны гос. думы, этот человек есть агент департамента полиции.
Макаров. — Но ведь со времени его выступления прошло тогда уже полтора месяца… Выступление Малиновского совершенно не казалось мне… Я не помню такого обстоятельства, чтобы резкие выступления социал-демократа…
Председатель. — Вы теперь не помните. А в декабре?
Макаров. — И тогда… не припомню…
Председатель. — Почему вы думаете, что и тогда не припомнили бы?
Макаров. — Потому что, если бы я тогда помнил, я обратил бы на это внимание. Но я внимания особого не обратил, потому что резкое выступление со стороны социал-демократов…
Председатель. — Простите, вам было известно, что Малиновский — лидер социал-демократической фракции?
Макаров. — Я этого не знал и вообще за деятельностью Малиновского не следил.
Председатель. — Не за деятельностью Малиновского, а за деятельностью думы. Ведь вы же министр внутренних дел были. Как же министр внутренних дел, который интересуется деятельностью департамента полиции, т.-е. деятельностью крайних партий, не знает лидеров фракций, в том числе и революционных?
Макаров. — Я вам скажу откровенно, что в деятельности думы меня лично интересовали не крайние течения.
Председатель. — Вас лично. Но как министра внутренних дел?
Макаров. — Как министра вн. дел меня интересовали общественные настроения более умеренные, потому что крайние левые — они, так сказать, находятся в особливом положении, и резкие выступления крайних левых уже совершенно естественны.
Председатель. — Простите, Александр Александрович, но я не понимаю, министр внутренних дел, повидимому, придает большое значение так называемому при старом режиме «спокойствию»; так называемое «спокойствие» нарушается, по терминологии старого режима, деятельностью революционных партий; член гос.
