политических деятелей. Это было собрание лиц, которые не участвовали в самом союзе, но которые должны были высказать свой взгляд по вопросу о том, своевременно ли выступление с такого рода актами с точки зрения тактики правых. Я, по крайней мере, считал так, потому что никогда к союзу русского народа не принадлежал…
Председатель. — Почему вы считаете, что ваше отсутствие на съезде было бы демонстративной неприятностью?
Макаров. — По крайней мере, так они объяснили мне, упрашивая меня заглянуть на съезд хотя бы на полчаса, хотя бы на открытие.
Председатель. — Вы говорите, что вы не принадлежали к членам союза русского народа?
Макаров. — Я думаю, что большинство или очень многие — не члены. Я не знаю, был ли Щегловитов членом союза, я думаю — нет, а он был председателем съезда.
Председатель. — Вы знаете бытовое понятие последних лет старого режима, — бытовой термин «темная сила» и вы приблизительно знаете, какой смысл вкладывается в этот термин. С какими из этих темных сил у вас были известные отношения?
Макаров. — Я начну с самой главной темной силы — с Распутина. Никогда в жизни я его не видел, никогда с ним никакого дела не имел, всегда относился к нему совершенно отрицательно, несмотря на делаемые им попытки так или иначе получить свидание со мной. Я всегда эти попытки отвергал. Повторяю, я никогда в жизни его не видел.
Председатель. — Александр Александрович, когда вы были назначены на пост министра юстиции?
Макаров. — 7-го апреля 1916 года.[*]
Председатель. — И пробыли на этом посту до…
Макаров. — До 19-го декабря.
Председатель. — Скажите, чем определяется и чем, собственно говоря, объясняется ваше назначение на пост министра юстиции? Как случилось, что вы были назначены?
Макаров. — Отнюдь не темными силами.
Председатель. — Но как же все-таки? Для нас, русских граждан, ясно, что это был результат некоторых, может быть, перекрещивающихся влияний темных сил.
Макаров. — Эти силы относились ко мне всегда отрицательно.
Председатель. — Значит, не через посредство темных сил вы были назначены, а как же?
Макаров. — Я знаю, что предложил меня в качестве министра юстиции Штюрмер, а государь согласился на это.
Председатель. — Вы сменили какого министра?
