Вырубова. — Кого он называл Калининым? Кого-то из этих господ, кажется, Протопопова.
Председатель. — Не кажется, а наверное. — «Калинин пускай пробудет только сутки, более зависть будет хуже. Пошлите куда-нибудь на неделю побыть. Так долго в одних гостях только нельзя и те пока успокоятся. Не задерживайте его никак дольше». Эту телеграмму вы получили от кого?
Вырубова. — От Распутина. Между прочим, эти телеграммы не были переданы мне в ставку, я получила их здесь, когда мы вернулись, почему, — неизвестно. Вероятно, они были задержаны.
Председатель. — Во всяком случае, он писал и писал так, чтобы вы понимали. Какое вам дело до того, сколько времени Протопопов должен пробыть в ставке?
Вырубова. — Никакого дела.
Председатель. — Почему вам пишет этот Распутин, который тоже, по вашим словам, не имел отношения к политическим делам?
Вырубова. — Он очень хорошо относился к Протопопову.
Председатель. — Вы знаете, что он через вас его в министры поставил?
Вырубова. — Это, кажется, не через меня. Им очень увлекались. Протопопов, когда приехал из-за границы, хорошее впечатление произвел.
Председатель. — На кого?
Вырубова. — На бывшего императора.
Председатель. — И на вас, и на Александру Федоровну?
Вырубова. — Александра Федоровна его совсем не знала. А он ездил в ставку после заграницы; и тогда уже государь решил, что он будет одним из министров.
Председатель. — А вы какое принимали участие?
Вырубова. — Никакого. Я его тогда не знала… Вероятно, Распутин никому другому больше не мог телеграфировать, не хотел, только мне.
Председатель. — Значит, он телеграфировал вам, вместо Александры Федоровны?
Вырубова. — Да.
Председатель. — А она интересовалась какими-нибудь политическими вопросами: сменой министров, уходом министров?
Вырубова. — Она — совсем нет.
Председатель. — Почему же люди, не имеющие никакого отношения к политике, интересующиеся только молитвой и постом, находятся друг с другом в переписке политического содержания?
Вырубова. — Я говорю, что он очень хорошо относился к Протопопову; хотел ему хорошо сделать.
Председатель. — Через вас и Александру Федоровну?
Вырубова. — Через меня, главным образом, потому что — к кому же он будет телеграфировать?
