Страница:Падение царского режима. Том 3.pdf/431

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана



Щеголев. — Ведь дело было поставлено таким образом; как секретная сотрудница, она освобождается от суда.

Белецкий. — Мы опрашивали для себя, потому что после было заседание совета министров. Это давало мне возможность говорить о роли. Мои впечатления все подтверждались этим. Нас интересовало, что такое она из себя представляла.

Председатель. — Вы говорили, Щегловитов сказал, что даст указания Корсаку. В деле действительно имеется переписанная рукопись С. П. Белецкого, которую он признал. Явившаяся 25 июня на прием к Джуковскому[*] Шорникова в присутствии С. П. Белецкого заявила, что она была в 1905–6 году, 22 лет от роду, арестована. Она работала в с.-д. фракции, в Казани. Ее допрашивал товарищ прокурора генерал Иванов[*] и подполковник Еленский. Они уговорили ее оказывать услуги политическому розыску. «Затем, меня отвезли в охранное отделение, где полковник Кулаков предложил быть секретной сотрудницей». Она согласилась. На конспиративной квартире виделась с генералом Герасимовым один раз, а с ротмистром Еленским все время, почти ежедневно. Встретила партийного работника «Анатолия», который просил работать. Охранное отделение согласилось провести ее в центр, и она была организаторшей атаманского полка. Полковник Еленский настаивал на проведении в секретари организации. Так и случилось. Ей предложили быть секретарем, она согласилась. Затем по вопросу о выработке наказа она сказала, что на одном из заседаний комитета, в котором она имела голос, было решено, что сами солдаты должны итти в форме и нести наказ. Тут сказано: наказ не был составлен по инициативе охранного отделения, но какую роль играло охранное отделение в выработке наказа, она не знает, ибо наказ составляли Озоль и Бродский. Полковнику Еленскому она сообщила день и час, когда должны были явиться солдаты во «Францию». На это полковник Еленский сообщил, что начальник охраны Герасимов ездил к министру Столыпину, который выразил желание иметь наказ, написанный еще от руки, т.-е. в черновом виде. Так как солдаты плохо читали написанное, то ей было предложено напечатать на пищущей машинке. Заботясь об охранном отделении, она вместо одного напечатала два, при чем первый экземпляр с печатью комитета отдала в организацию, а второй — полковнику Еленскому. Наказ же от руки она, с членом организации Алабеевым, уничтожила. Затем она рассказывает, что она тут же сообщила, когда и куда пойдут солдаты, и спросила, будут ли аресты или обыски, но полковник Еленский сказал, что арестов не будет. Она решила итти, будучи уверенной, что их не арестуют. Наказ остался в портфеле Озоля, в обвинительном акте фигурирует не тот наказ, а второй экземпляр, переданный полковнику Еленскому. На другой день Еленский вызвал ее телеграммой на конспиративную квартиру