и объявил о несчастном случае в морском экипаже. Было буйство матросов. Там взяли в пьяном виде Архипова, и он, думая, что его взяли за посещение фракции, все рассказал. (Читает.) «В организации было устроено заседание, где был поднят вопрос о причинах провала и было установлено, что провал произошел по вине самой организации, вследствие ее небрежности». Затем из показаний Шорниковой интересно следующее место: она говорит, что ее не понимало охранное отделение, с ее стороны нет никакой просьбы, она должна уехать в Южную Америку, она больной человек, и потому ей нужно хотя бы две тысячи. Раз ей департамент полиции выдает деньги на проезд, значит он считает себя обязанным заботиться о ней. Она просит дать ей возможность уехать, так как она не сама пошла в революционную работу. Ей обещали за сотрудничество полную ненаказуемость. «К сожалению у нас жандармские офицеры ничего не понимают в розыске. Зная о таких результатах, я никогда не пошла бы в сотрудницы. Убеждения вырабатываются не в 22 года. Теперь бы я не пошла. Мне заявил товарищ прокурора, кажется Юркевич, что я буду безнаказанна». Тут объясняется, что она при двух или трех лицах говорила; оказывается, ее убеждал Юревич и генерал Иванов. Она скрывалась под покровительством власти. Раз она попадет в руки с.-д., будет лишь лишний шум; это — 25 июня. Будьте добры, просмотрите вашу отметку.
Белецкий (читает): — «Получил приглашение от министра доложить председателю совета министров 17 июня». «…Когда я был у него на даче, в восемь с половиной часов Коковцову 18 июня». «Было доложено за министра 20». «Доложено товарищу министра внутренних дел (значит Джунковскому) 23 июня».
Председатель. — Значит накануне того, как вы ее видели вместе с ним. Тут, очевидно, вы и сговорились, чтобы она пришла?
Белецкий (читает): — «Приехал министр 24, и утром доложено. Дело дано товарищу министра 24/VI».
Председатель. — Затем имеется копия письма за министра внутренних дел Джунковского, от 25 июня 1913 года; он излагает историю дела и считает долгом довести до сведения министра юстиции, в виду того, что Екатерина Шорникова разыскивается прокурором судебной палаты для привлечения по 102 статье, департаментом полиции установлено за ней по месту ее настоящего жительства негласное наблюдение (в то время, как она должна была бы быть арестована, согласно циркуляру) до получения соответствующих указаний; надлежит ли ее немедленно же арестовать и передать судебной власти (вопрос, с точки зрения юридической, бесспорный), или же оставить под наблюдением, в виду выяснившейся ее роли в 1907 году в качестве сотрудницы петербургского охранного отделения? Скажите, кто это писал?
