дезорганизована, тут-то и может выйти столкновение, если же она организована, то тут все протекает благополучно.
Золотарев. — Я не в этом смысле говорю. Я немного устал. Организована в том смысле, что она имеет определенную цель, определенное намерение. Ведь положение рабочих было очень хорошее. Я не говорю, что администрация права (я не на этой точке зрения стою), но безусловно претензий не было. Так или иначе, но это была не забастовка, это было движение совершенно бурное.
Иванов. — На какой почве — на экономической или политической?
Золотарев. — Я не берусь судить, раз не было суда.
Иванов. — Какие требования они предъявляли? Ведь можно по требованиям судить.
Золотарев. — Это вопрос спорный.
Иванов. — А данные какие были?
Золотарев. — Данные могли быть следующие. Участие в стачечном комитете лиц, привлекавшихся по политическим делам и находящихся в ссылке.
Председатель. — Эти агитаторы рекомендовали продолжать мирную забастовку до удовлетворения требований. Пусть она политическая или нет, какая угодно, но она мирная.
Золотарев. — Данные так разнообразны.
Председатель. — Затем разве вам не было известно, что положение рабочих было ужасное, что они были целиком во власти Лензото, что это было государство в государстве, что золотопромышленная компания оплачивала работу судей и представителей местной власти и что там фактически была экстерриториальность? Разве это положение рабочих не остановило на себе ваше внимание?
Золотарев. — Но обстоятельство, которое министерство внутренних дел находило там, было таковым, что тысячная толпа ходила и распоряжалась на приисках по-своему. Позвольте по этому поводу доложить следующее. Производилось предварительное следствие, составлялся обвинительный акт и по обвинительному акту, как вам известно, дело рассматривалось на суде, и совершенно, может быть, добросовестно обвинитель обвиняет, а защита так же добросовестно защищает. Я с вами спорить не стану, не могу спорить, потому что у меня под руками ничего нет. Бывает так — один свидетель показал так, другой иначе. Правы 25 свидетелей или прав один свидетель, — я не знаю. Получается такое положение, что министр внутренних дел обращается с заявлением, что нужно, чтобы это все было разъяснено…
Председатель. — Позвольте вас прервать, потому что тут должно быть совершенно конкретное дело вам показано. Этих данных у меня под руками нет, так что мы будем в области общих рассуждений.
