Фрумюиной карман, куда револьвер клала, отправляя ее в театр, и т. д.
Рейнбот. — Я говорю: это узнал по докладу Климовича… Вообще охранное отделение знало, что готовится такое-то покушение, например, на Гершельмана, что получены сведения от агентуры о том, что должны приехать такие-то и такие лица…
Председатель. — И это покушение происходило, кажется, тоже с участием Жученко, во-первых, и при косвенном участии Азефа, во-вторых…
Рейнбот. — Я должен сказать, повторяю, что я не знал, какая агентура… Я знал, что они ходят на какие-то свидания (потому что на конспиративных квартирах были свидания) и что есть целая система шпионажа, целая система — как они называли — этих сотрудников, попросту, шпионажа… И Климович мне все докладывал сведения: что вот готовится, положим, покушение на такого-то, что он поставил наружное наблюдение, собирает сведения и т. д. И затем, — арест или предупреждение тем или иным способом этого преступления… Но, конечно, возможно, — и не только возможно, а это было не иначе как если эта Жученко сама участвовала в этой штуке! Относительно Азефа скажу, что во время пребывания моего градоначальником я о нем ни разу ничего не знал…
Председатель. — И вы не знали о существовании Азефа?
Рейнбот. — Совершенно не знал.
Председатель. — Т.-е. о существовании секретного сотрудника в боевом центре партии с.-р.?
Рейнбот. — Совершенно не знал об Азефе. Я впервые узнал из газет, когда был запрос в Думе… Вообще, я от этого дела старался держаться дальше, потому что это дело их — покупать себе шпионов… А какой то шпион был — я не интересовался… Только, когда докладывали, я всегда требовал от них, чтобы давались основания для того или другого ареста, потому что нельзя так себе арестовать… Когда я приехал в Москву у меня сидело шесть тысяч, и когда я вызвал начальника охранного отделения, он мог поставить только скобку и написать: «по забастовке»! Нельзя держать людей под арестом за то, что они были — «по забастовке»… Я требовал: почему такой-то арестован?.. Но лично, кто из шпионов докладывал, я обыкновенно не знал. Я узнал об этой самой Жученко в самом конце службы в градоначальстве; а относительно Азефа, я повторяю, узнал только из газет, когда был запрос в Думе. Затем, позвольте еще: когда было покушение на меня на Тверской, то, должно быть, через неделю, через две, я из агентуры узнал, что покушение было при участии, кажется, Рысса. Потом, я знаю, этот самый Рысс покушался на Коттена в Париже…
