известно, ли вам, что за этим делом стоит Распутин?», Добровольский сказал: «Очень вам брагодарен, что вы мне сказали, значит забудьте о моем обращении к вам».
Председатель. — Это он говорил, будучи обер-прокурором?
Веревкин. — Нет, он не был обер-прокурором, он был сенатором.
Председатель. — Когда через несколько дней он был назначен, то сейчас же потребовал это дело?
Веревкин. — Очень скоро.
Председатель. — Что же, Розеншильд-Паулин, проводивший все распутинские дела в министерстве юстиции, появлялся при всех министрах: Щегловитове, Хвостове и Макарове?
Веревкин. — Я лично его не видел, но со слов Чаплина и Лядова узнал, что есть такой. Мне, кажется, что он появлялся при всех.
Председатель. — Вы сами никогда не встречали Распутина?
Веревкин. — Не только встречал, но он даже один раз явился ко мне на дачу. Я жил то лето в Левашове, и вот, в один прекрасный день Распутин является ко мне, т.-е. входит прямо в сад. Я вышел к нему, не приглашая его на дачу. В саду была скамейка, Распутин сел на нее и обратился ко мне с просьбой о Шнеерсоне, о котором я вам уже докладывал. Я ему прямо сказал, что это дело безнадежное. Я говорю: «Как же вы можете предполагать, что министр юстиции будет затруднять и утруждать внимание государя императора ходатайствами о таких господах, которые во время войны помогают уклоняться от воинской повинности?» — «Ты резонно говоришь, а все-таки очень уж просят, очень уж жалко их!». Я говорю: «Я передам дело министру юстиции, но убежден заранее, что если министр юстиции и доложит это государю, то только в смысле отклонения».
Председатель. — Распутин приехал к вам без всякого предупреждения?
Веревкин.— Да.
Председатель. — Как он вас нашел?
Веревкин. — Этого я не знаю.
Председатель. — Когда это было и при каком министре?
Веревкин. — Это было в 1915 г., при Щегловитове, но очень скоро после этого последовала отставка Щегловитова, так что доклад его по делу Шнеерсона пришелся на его последний всеподданнейший доклад.
Председатель. — Когда, вообще, всплывали предположений о вашем назначении на пост министра юстиции?
Веревкин. — При уходе Щегловитова.
Председатель. — И при уходе Макарова?
Веревкин. — Макарова? Нет, потому что тут мне могла предстоять другая кандидатура.
