Милюков. — Кажется, в газетах была по этому поводу некоторая детрактация, так что можно навести справки.
Председатель. — Благоволите просмотреть этот документ и сказать — вами ли он составлен и точно ли он излагает содержание совещания Протопопова у Родзянки 19 октября 1916 года? (Показывает.)
Милюков. — Да, это то самое.
Председатель. — Значит, это точно воспроизводит вашу «беседу с Протопоповым?
Милюков. — Я слышал, что есть некоторая амплификация.
Председатель. — Мы говорили об истории отдельных министров и министерств… Может быть, вы скажете. Это вам очень близко, и министерство иностранных дел должно быть очерчено. Я думал, что вы по вашим записям дадите нам сведения.
Милюков. — Я этого не записывал, но это близко касается моих занятий. С какого же периода?
Председатель. — Политика Сазонова в связи с периодом перед войной и последующая, когда война разразилась, и затем перемены, занятие поста министра иностранных дел Штюрмером.
Милюков. — Когда Сазонов был назначен министром иностранных дел, на его назначении основывались надежды правого течения, особенно националистов, так как он считался националистом и признавал себя принадлежавшим к этой политической группе, и считали, что он поведет к националистической политике, как раз противоположной политике держав согласия.
Председатель. — Вы говорите о надеждах…
Милюков. — Которые были связаны с вступлением на пост министра Сазонова. Я не помню, это в 1910 году.
Председатель. — Да, 8-го ноября 1910 г.
Милюков. — Да, поэтому естественно, что я несколько насторожился, при его первых появлениях в Государственной Думе, потому что я всегда очень решительно преследовал националистическое течение во внешней политике, потому что всегда с ним боролся. В некоторой степени его уступчивость в этом отношении сказалась в этом свидании в Потсдаме, в 1910-м году, когда он был чрезвычайно уступчив. Тогда выговорили германцы железную дорогу в Персию, контракт с нашими непостроенными дорогами, сильно ограничили наше право строительства сроком, а после срока выговорили себе права. Вообще тогда расчет императора Вильгельма был как-нибудь отвлечь Россию от начавшегося и идущего полным ходом сближения с державами согласия. Надо сказать, что временно это германцам удалось, но надо сказать, что это был отдельный эпизод, который в общей политике Сазонова остался частностью; в общем он продолжал политику Извольского, которая состояла в сближении нашем с Францией и Англией для защиты от германских аппетитов. Когда это обстоятельство выяс-