есть другая записка) говорилось о всех мерах, которые, по моему мнению, могли быть приняты раньше, но которые необходимо принять сейчас же, постепенно, уже во время войны. Некоторые из них мы требовали отдельно, но изложение всего этого находится в записке.
Председатель. — Граф, вы должны были возражать против некоторых мероприятий в области школы и религии, шедших вразрез с обещаниями манифеста или воззванием верховного главнокомандующего. Но были вы удовлетворены временным управлением Галицией и, если нет, то, что вам казалось там идущим вразрез с польскими, а быть может, также и с русскими интересами, потому что, вероятно, некоторое совпадение интересов было?
Гр. Велепольский. — Конечно, все то, что делалось в Галиции, не могло найти одобрения у нас. Но так как мы представляли Царство Польское, то, хотя и разговаривали, но официально этим вопросом не занимались и не представляли официально.
Председатель. — Но вы, однако, говорили?
Гр. Велепольский. — Обращали внимание, что оно невозможно.
Председатель. — Что вам, в основных чертах, казалось недопустимым?
Гр. Велепольский. — Вот именно деятельность тех людей, которые самыми резкими оказались врагами поляков в Думе и участие их в управлении краем. Это у нас должно было возбудить тревогу. Можно было сказать, что там не будут считаться с нуждами местного элемента. Вообще, мы не могли согласиться на ту политику, которую правительство там вело. Потом, мы знали, что чиновники, посланные туда, тоже не отвечают своему назначению; но это всякий понимает; я думаю, многие русские отлично понимали. Но конкретными фактами мы не занимались.
Председатель. — За этот период времени вам приходилось обращаться к носителю верховной власти с просьбой о Польше?
Гр. Велепольский. — То-есть к государю императору?
Председатель. — Да.
Гр. Велепольский. — Приблизительно месяц спустя после воззвания верховного главнокомандующего, я был принят государем императором в Царском Селе и говорил довольно долго с ним об этом вопросе и нашел полное сочувствие тем взглядам, которые я высказывал.
Председатель. — А ваши взгляды были какие?
Гр. Велепольский. — Надо сделать решительный шаг, невозможно оставаться в таком положении после воззвания верховного главнокомандующего. Разговор был довольно длинный, и государь, по моему мнению, отнесся очень благожелательно к польскому вопросу. Я государя императора потом еще видел несколько раз.
Председатель. — До взятия Варшавы?
