получали распоряжения министра внутренних дел по этому вопросу?
Плеве. — Нет. Министр внутренних дел не был начальником военных властей, так что он никаких приказаний не мог сообщать. От него никаких приказаний и распоряжений и даже просьб, насколько я помню, не получал. Случайно, может быть. Он мог беседовать с генералом Хабаловым и просить его о том или другом распоряжении.
Председатель. — Но в запрещениях, которые делались военной цензурой, действующим лицом, возбуждающим эту деятельность, было министерство внутренних дел и, в частности, министр Протопопов?
Плеве. — По крайней мере, мне неизвестно. Генерал Хабалов мог выслушивать просьбу Протопопова, но он действовал по своему разумению, так, как считал правильным и согласным с положением.
Председатель. — Вы не помните письма министра внутренних дел Протопопова на имя генерала Хабалова о том, что начальник штаба сообщил главному управлению по делам хозяйства задержанную военной цензурой телеграмму с резолюцией уфимской городской управы на имя председателя Государственной Думы и тем имел возможность принять надлежащие меры? Вы не знали об этом письме или же о том, что военная цензура, которая была в вашем ведении, задержала эту телеграмму?
Плеве. — Нет, телеграмма меня не касалась, так что это могло быть помимо меня.
Председатель. — Могло, но как было в действительности?
Плеве. — Я не помню теперь.
Председатель. — Вы делали распоряжение о безусловном недопущении в газетах сведений и заметок об отъезде из Курска и возвращении в Петроград бывшего председателя совета министров Штюрмера?
Плеве. — В частности не помню, но был ряд циркуляров, чтобы не помещать сведений об отъездах и приездах председателя и министров.
Председатель. — Эти циркуляры исходили от вас?
Плеве. — Нет, все циркуляры по военной цензуре исходили от председателя военно-цензурной комиссии генерала Адабаша.
Председатель. — Формально?
Плеве. — Но, конечно, генерал Адабашбыл подчинен мне или, лучше сказать, генералу Хабалову, а я был его помощником.
Председатель. — И, стало быть, циркуляры генерала Адабаша делались на основании вашего приказания?
Плеве. — Или генерала Хабалова.
Председатель. — Господин секретарь, оглашается циркуляр председателя петроградской военно-цензурной комиссии о запре-
