И не мнилъ о препятствіяхъ злыхъ…
25 Опаленному вешней грозой
Васильку не расцвѣсть уже вновь,
Какъ и въ сердцѣ, разбитомъ борьбой,
Не воскреснетъ былая любовь…
Ахъ! конецъ бы страданьямъ скорѣй,
30 Не боюсь я минутъ роковыхъ,
Подъ землей мнѣ не надо друзей:
Тамъ легко и отрадно безъ нихъ.
Пусть жилище тѣсно, и надъ нимъ
Будетъ камень тяжелый лежать,
35 Можетъ быть надъ пѣвцомъ дорогимъ
Прилетитъ соловей порыдать.
Но года за годами пройдутъ,
Обрастетъ на могилѣ плита,
И тогда ужъ никто не найдетъ
40 Мой убогій пріютъ безъ креста.
Нѣтъ, хотѣлъ бы воздвигнуть и я
Крѣпче скалъ вѣковыхъ мавзолей,
Вѣдь, послушная лира моя
Восторгала васъ пѣсней своей.
45 О, ужели же вмѣстѣ со мной
Въ Лету кануть и пѣсня должна,
Что когда-то пѣвалась съ душой,
Свѣтлой правды и вѣры полна?..
Е. Нечаевъ.
И не мнил о препятствиях злых…
25 Опалённому вешней грозой
Васильку не расцвесть уже вновь,
Как и в сердце, разбитом борьбой,
Не воскреснет былая любовь…
Ах! конец бы страданьям скорей,
30 Не боюсь я минут роковых,
Под землёй мне не надо друзей:
Там легко и отрадно без них.
Пусть жилище тесно́, и над ним
Будет камень тяжёлый лежать,
35 Может быть над певцом дорогим
Прилетит соловей порыдать.
Но года за годами пройдут,
Обрастёт на могиле плита,
И тогда уж никто не найдёт
40 Мой убогий приют без креста.
Нет, хотел бы воздвигнуть и я
Крепче скал вековых мавзолей,
Ведь, послушная лира моя
Восторгала вас песней своей.
45 О, ужели же вместе со мной
В Лету кануть и песня должна,
Что когда-то певалась с душой,
Светлой правды и веры полна?..
Е. Нечаев.
