Руки наши связаны, ноги въ кандалахъ…
Голоса Европы слышатся кругомъ:
— „Что жъ вы не возстанете съ саблями въ рукахъ?
Будьте же за это вѣчно подъ ярмомъ!“
5 Долгихъ шесть столѣтій наша кровь струится,
Падая по каплямъ съ дѣтства до могилъ,
А Европа вторитъ:—„Родъ вашъ не годится.
И въ армянахъ нѣту храбрости и силъ.“
Жалкіе армяне, все у васъ отняли…
10 Почему жъ нешли вы край свой защищать?
Иль отъ насъ вы помощь, помощь ожидали,
Развѣ хлѣбъ голоднымъ нужно подавать?
О, ужель, Европа, ты совсѣмъ забыла
Зароастра съ саблей—что спѣшилъ грозой
15 Разить твое сердце, но армянъ лишь сила
Потушила пламя вѣры роковой…
Помнишь ли, Европа, тотъ ударъ ужасный;
Что Исламъ готовилъ для твоихъ дѣтей?
Но тебя армяне жалкой и несчастной
20 Не хотѣли видѣть съ горестью твоей,—
Руки наши связаны, ноги в кандалах…
Голоса Европы слышатся кругом:
— «Что ж вы не восстанете с саблями в руках?
Будьте же за это вечно под ярмом!»
5 Долгих шесть столетий наша кровь струится,
Падая по каплям с детства до могил,
А Европа вто́рит: — «Род ваш не годится.
И в армянах нету храбрости и сил.»
Жалкие армяне, всё у вас отняли…
10 Почему ж не шли вы край свой защищать?
Иль от нас вы помощь, помощь ожидали,
Разве хлеб голодным нужно подавать?
О, ужель, Европа, ты совсем забыла
Зароастра с саблей — что спешил грозой
15 Разить твоё сердце, но армян лишь сила
Потушила пламя веры роковой…
Помнишь ли, Европа, тот удар ужасный;
Что Ислам готовил для твоих детей?
Но тебя армяне жалкой и несчастной
20 Не хотели видеть с горестью твоей, —
