зло; но многознаніе, многоученость при худомъ направленіи несравненно опаснѣе.
Кл. Справедливо говоришь.
Аѳ. Свободные должны учиться всему тому, чему учатся всѣ дѣти въ Египтѣ съ самыми первыми началами словесности; и учатся самымъ простымъ образомъ въ дѣтскихъ играхъ, для забавы. Тамъ обыкновенно заставляютъ ихъ дѣлить между собою плоды, вѣнки иногда въ меньшемъ, иногда въ большемъ числѣ, разспредѣлять мѣста для бойцовъ и борцовъ, строиться по частямъ и въ общемъ порядкѣ; тамъ мѣшаютъ золотыя, серебренныя, мѣдныя фіалы и тому подобныя игрушки и пріучаютъ ихъ къ необходимому познанію чиселъ; заранѣе знакомятъ ихъ съ устройствомъ становъ, съ расположеніемъ и движеніями войска, съ хозяйствомъ, и дѣлаютъ ихъ людьми полезными самимъ себѣ и проницательными. Потомъ показавъ имъ измѣреніе долготы, площади и глубины, освобождаютъ ихъ отъ невѣжества постыднаго и смѣшнаго во всякомъ человѣкѣ.
Кл. Что ето за невѣжество?
Аѳ. Любезный Клиній, мнѣ самому странно было слышать о нашемъ состояніи въ етомъ случаѣ. Кажется оно прилично не человѣку, но какому нибудь презрѣнному животному. Мнѣ стыдно было не только за себя, но и за всѣхъ Еллиновъ.
зло; но многознание, многоученость при худом направлении несравненно опаснее.
Кл. Справедливо говоришь.
Аф. Свободные должны учиться всему тому, чему учатся все дети в Египте с самыми первыми началами словесности и учатся самым простым образом в детских играх, для забавы. Там обыкновенно заставляют их делить между собою плоды, венки иногда в меньшем, иногда в большем числе, распределять места для бойцов и борцов, строиться по частям и в общем порядке; там мешают золотые, серебренные, медные фиалы и тому подобные игрушки и приучают их к необходимому познанию чисел; заранее знакомят их с устройством станов, с расположением и движениями войска, с хозяйством и делают их людьми полезными самим себе и проницательными. Потом показав им измерение долготы, площади и глубины, освобождают их от невежества постыдного и смешного во всяком человеке.
Кл. Что это за невежество?
Аф. Любезный Клиний, мне самому странно было слышать о нашем состоянии в этом случае. Кажется, оно прилично не человеку, но какому-нибудь презренному животному. Мне стыдно было не только за себя, но и за всех эллинов.
