когда не заблуждался, то онъ лишь на нѣсколько мгновеній отдался обманчивой радости.
И на самомъ дѣлѣ два значительныхъ обоза попали въ руки непріятеля: одинъ по небрежности своего начальника, потомъ отъ отчаянія покончившего съ собой, другой, благодаря подлости офицера, котораго хотѣли предать суду; но въ то время началось отступленіе и гибель арміи спасла его.
Каждое утро нашимъ солдатамъ и особенно кавалеристамъ приходилось отправляться далеко на поиски за пропитаніемъ, чтобы запасти его на вечеръ и на утро слѣдующаго дня, а такъ какъ окрестности Москвы и Винкова опустошались все больше и больше, то эти экскурсіи становились все отдаленнѣе. Люди и лошади возвращались истощенными, да и не всѣ возвращались, потому что каждая мѣра ржи, каждая охапка сѣна доставались съ бою — приходилось отнимать ихъ у непріятеля.
Насъ повсюду встрѣчали неожиданности, битвы, безпрестанныя потери! Къ русскимъ солдатамъ присоединялись крестьяне; они предавали смерти тѣхъ среди себя, которые, соблазнившись высокой платой, доставляли въ нашъ лагерь кое-какіе припасы. Нѣкоторые изъ нихъ зажигали свои собственный деревни, чтобы выгнать оттуда нашихъ фуражировъ и предать
когда не заблуждался, то он лишь на несколько мгновений отдался обманчивой радости.
И на самом деле два значительных обоза попали в руки неприятеля: один по небрежности своего начальника, потом от отчаяния покончившего с собой, другой, благодаря подлости офицера, которого хотели предать суду; но в то время началось отступление и гибель армии спасла его.
Каждое утро нашим солдатам и особенно кавалеристам приходилось отправляться далеко на поиски за пропитанием, чтобы запасти его на вечер и на утро следующего дня, а так как окрестности Москвы и Винкова опустошались всё больше и больше, то эти экскурсии становились всё отдаленнее. Люди и лошади возвращались истощенными, да и не все возвращались, потому что каждая мера ржи, каждая охапка сена доставались с бою — приходилось отнимать их у неприятеля.
Нас повсюду встречали неожиданности, битвы, беспрестанные потери! К русским солдатам присоединялись крестьяне; они предавали смерти тех среди себя, которые, соблазнившись высокой платой, доставляли в наш лагерь кое-какие припасы. Некоторые из них зажигали свои собственный деревни, чтобы выгнать оттуда наших фуражиров и предать
