мы ничего не выдумываемъ, а это наша природа, которая намъ не позволяетъ палить изъ ружья, которое само стрѣляетъ.
— Это еще что̀ за вздоръ!
— Точно такъ, отвѣчаетъ: — потому Богъ создалъ жида не къ тому, чтобы палить изъ ружья, ежели которое стрѣляеть, а мы должны торговать и всякія мастерства дѣлать. Мы ружьемъ, которое стрѣляетъ, все махать можемъ, стрѣлять, если которое стрѣляетъ, — мы этого не можемъ.
— Какъ такъ «которое стрѣляетъ»? Ружье всякое стрѣляетъ, оно для того и сдѣлано.
— Точно такъ, — отвѣчаетъ онъ: — ружье, которое стрѣляетъ, оно для того и сдѣлано.
— Ну, такъ и стрѣляйте.
Послалъ стрѣлять, а они опять попадали.
Чортъ знаетъ, что такое! Хоть рапортъ по начальству подавай, что жиды по своей природѣ но могутъ служить въ военной службѣ.
Вотъ тебѣ и Мордвиновъ и вся его побѣда надъ супостатомъ!
Срамъ и досада! И стало мнѣ казаться, что надо мною даже свои люди издѣваются и подаютъ мнѣ насмѣшливые совѣты.
Такъ, напримѣръ, поручикъ Рословъ все совѣтовалъ «перепороть ихъ хорошенько».
— Пороны уже, говорю, — они достаточно.
— Выпороть, говоритъ, — еще ихъ «на-бѣло» и окрестить. Тогда они иной духъ примутъ.
Но отецъ-батюшка, который тамъ былъ, сомнѣвался и говорилъ, что крещеніе, пожалуй, не поможетъ, а онъ иное совѣтовалъ.
— Надо бы, говоритъ, — выписать изъ Петербурга протоіерейскаго сына, который изъ духовнаго званія въ техноложцы вышелъ.
— Что же, говорю, — тутъ техноложецъ можетъ сдѣлать?
— А онъ, говоритъ, — когда въ прошломъ году къ отцу въ гости пріѣзжалъ, то для маленькой племянницы, которая ходить не умѣла, такія ходульныя креслица сдѣлалъ, что она не падала.
мы ничего не выдумываем, а это наша природа, которая нам не позволяет палить из ружья, которое само стреляет.
— Это еще что за вздор!
— Точно так, — отвечает: — потому Бог создал жида не к тому, чтобы палить из ружья, ежели которое стреляет, а мы должны торговать и всякие мастерства делать. Мы ружьем, которое стреляет, все махать можем, стрелять, если которое стреляет, — мы этого не можем.
— Как так «которое стреляет»? Ружье всякое стреляет, оно для того и сделано.
— Точно так, — отвечает он: — ружье, которое стреляет, оно для того и сделано.
— Ну, так и стреляйте.
Послал стрелять, а они опять попадали.
Черт знает, что такое! Хоть рапорт по начальству подавай, что жиды по своей природе но могут служить в военной службе.
Вот тебе и Мордвинов и вся его победа над супостатом!
Срам и досада! И стало мне казаться, что надо мною даже свои люди издеваются и подают мне насмешливые советы.
Так, например, поручик Рослов все советовал «перепороть их хорошенько».
— Пороны уже, — говорю, — они достаточно.
— Выпороть, — говорит, — еще их «на-бело» и окрестить. Тогда они иной дух примут.
Но отец-батюшка, который там был, сомневался и говорил, что крещение, пожалуй, не поможет, а он иное советовал.
— Надо бы, — говорит, — выписать из Петербурга протоиерейского сына, который из духовного звания в техноложцы вышел.
— Что же, — говорю, — тут техноложец может сделать?
— А он, — говорит, — когда в прошлом году к отцу в гости приезжал, то для маленькой племянницы, которая ходить не умела, такие ходульные креслица сделал, что она не падала.
