«Я мѣшался въ отвѣтахъ и, вѣроятно, весьма мало отвѣчалъ тому, что ей объ умѣ моемъ было насказано, но она, къ счастію, приступила къ разспросамъ, на которые мнѣ пришлось отвѣчать.
«— Тебя, говорятъ, раскольниковъ учить прислали? — такъ она начала.
«— Да, говорю, между прочимъ, имѣлась въ виду и такая цѣль въ моей посылкѣ.
«— Полагаю, говоритъ, безполезное это дѣло: дураковъ учить — все равно, что мертвыхъ лѣчить.
«Я не помню, какими точно словами отвѣчалъ, что не совсѣмъ всѣхъ раскольниковъ глупыми понимаю.
«— Что жъ ты, умными ихъ почитая, сколько успѣлъ ихъ на путь наставить?
«— Нимало, говорю, еще не могу успѣхомъ похвастать, но тому есть причины.
«Она. О какихъ ты говоришь причинахъ?
«Я. Способъ дѣйствія съ ними несоотвѣтственный, а зло растетъ черезъ ту шатость, которую они видятъ въ церковномъ обществѣ и въ самомъ духовенствѣ.
«Она. Ну, зло-то, какое въ нихъ зло? Такъ себѣ, дурачки Божіи, тѣмъ грѣшны, что книгъ начитались.
«Я. А православный алтарь все-таки страждетъ на этомъ распаденіи.
«Она. А вы бы этому алтарю-то повѣрнѣе служили, а не оборачивали бы его въ лавочку, такъ отъ васъ бы и отпаденій не было. А то вы нынѣ всѣ благодатью, какъ сукномъ, торгуете.
«Я промолчалъ.
«Она. Ты женатъ или вдовъ?
«Я. Женатъ.
«Она. Ну, если Богъ благословитъ дѣтьми, то зови меня кумой: я къ тебѣ пойду крестить. Сама не поѣду: вонъ ее, карлицу свою, пошлю, а если сюда дитя привезешь, такъ и сама подержу.
«Я опять поблагодарилъ и, чтобы разговориться, спрашиваю:
«— Ваше превосходительство, вѣрно, изволите любить дѣтей?
«— Кто же, говоритъ, путный человѣкъ дѣтей не любитъ? Ихъ есть царствіе Божіе.
