коли на уду пошла»; «Лазилъ чертъ за облаками, да оборвался»; «Нѣтъ въ тебѣ, такъ не ищи на селѣ» и пръ.
При такомъ понятіи о пословицѣ мы должны согласиться, что она не сочиняется, а вынуждается силою обстоятельствъ, какъ крикъ или возгласъ, невольно сорвавшійся съ души; это цѣлые изреченія, сбитые въ одинъ комъ, въ одно междометье. Сборникъ же пословицъ – сводъ народной опытной премудрости и суемудрія, это стоны и вздохи, плачъ и рыданія, радость и веселіе, горѣ и утешеніе въ лицахъ; это цвѣтъ народнаго ума, самобытной стати; это житейская народная правда, своего рода судебникъ, никемъ не судимый. «Что не болитъ, то и не плачетъ»; что не дошло до народа, не касалось житья-бытья его, то не шевелило ни ума, ни сердца его, и того въ пословицахъ нѣтъ; что впуталось, добромъ либо лихомъ, въ бытъ его, то найдетѣ и въ пословицѣ. А чтобы распознать это и дойти до вѣрныхъ посему заключеній о бытѣ народномъ, нуженъ не цвѣтникъ пословицъ, не выборка того, что намъ нравно, а полный сборникъ, хотя бы цѣлая четверть его, какъ помянуто выше, и не приходилась по нашему вкусу.
коли на уду пошла»; «Лазил черт за облаками, да оборвался»; «Нет в тебе, так не ищи на селе» и пр.
При таком понятии о пословице мы должны согласиться, что она не сочиняется, а вынуждается силою обстоятельств, как крик или возглас, невольно сорвавшийся с души; это целые изречения, сбитые в один ком, в одно междометье. Сборник же пословиц – свод народной опытной премудрости и суемудрия, это стоны и вздохи, плач и рыдания, радость и веселие, горе и утешение в лицах; это цвет народного ума, самобытной стати; это житейская народная правда, своего рода судебник, никем не судимый. «Что не болит, то и не плачет»; что не дошло до народа, не касалось житья-бытья его, то не шевелило ни ума, ни сердца его, и того в пословицах нет; что впуталось, добром либо лихом, в быт его, то найдете и в пословице. А чтобы распознать это и дойти до верных посему заключений о быте народном, нужен не цветник пословиц, не выборка того, что нам нравно, а полный сборник, хотя бы целая четверть его, как помянуто выше, и не приходилась по нашему вкусу.
