торикѣ, вторая – до грамматики и просодіи. Грамматика не только могла бы и должна бы многому научиться у пословицъ, но должна бы быть по нимъ, во многихъ частяхъ своихъ, вновь переверстана. Частое непониманіе нами пословицы основано именно на незнаніи языковъ, техъ простыхъ, сильныхъ и краткихъ оборотовъ речи, которые исподволь утрачиваются и вытесняются изъ письменнаго языка, чтобы сблизить его, для большей сподручности переводовъ, съ языками западными. Кто бы взялся разсмотрѣть пословицы и поговорки въ этомъ отношеніи, тотъ написалъ бы претолстую и преполезную книгу.
Пословица большею частію является въ мерномъ или складномъ видѣ: рѣдко правильнымъ метрическимъ стихомъ, то есть со счетомъ долгихъ и короткихъ слоговъ, потому что такой размеръ народному языку вообще чуждъ; еще рѣжѣ и, кажется, только случайно найдется размеръ силлабическій, то есть простой счетъ слоговъ, дѣло, намъ вовсе чужое; но весьма часто въ русскомъ размерѣ, въ тоническомъ, какъ песенномъ, съ известнымъ числомъ протяжныхъ удареній въ стихѣ, такъ и сказочномъ, съ риѳмою или краснымъ складомъ.
торике, вторая – до грамматики и просодии. Грамматика не только могла бы и должна бы многому научиться у пословиц, но должна бы быть по ним, во многих частях своих, вновь переверстана. Частое непонимание нами пословицы основано именно на незнании языков, тех простых, сильных и кратких оборотов речи, которые исподволь утрачиваются и вытесняются из письменного языка, чтобы сблизить его, для большей сподручности переводов, с языками западными. Кто бы взялся рассмотреть пословицы и поговорки в этом отношении, тот написал бы претолстую и преполезную книгу.
Пословица большею частию является в мерном или складном виде: редко правильным метрическим стихом, то есть со счетом долгих и коротких слогов, потому что такой размер народному языку вообще чужд; еще реже и, кажется, только случайно найдется размер силлабический, то есть простой счет слогов, дело, нам вовсе чужое; но весьма часто в русском размере, в тоническом, как песенном, с известным числом протяжных ударений в стихе, так и сказочном, с рифмою или красным складом.
