въ пажескій корпусъ и пробылъ въ этомъ заведеніи четыре съ небольшимъ года. Въ то же время обучался тамъ и Ал. Н. Радищевъ, извѣстный впослѣдствіи авторъ «Путешествія изъ Петербурга въ Москву», книги, возбудившей крайнее неудовольствіе императрицы Екатерины II. Основанный въ 1759 году, пажескій корпусъ въ первое время своего существованія успѣлъ перемѣнить нѣскольнихъ начальниковъ, такъ-называемыхъ гофмейстеровъ: съ января 1762 года имъ управлялъ временно французъ Моранберъ, а въ апрѣлѣ того же года его замѣстилъ нѣмецъ Ротштейнъ.
Подъ гофмейстерствомъ сего послѣдняго Челищевъ и находился во всю бытность свою въ корпусѣ. Порядокъ воспитанія и обученія въ этомъ заведеніи былъ установленъ при самомъ его открытіи первымъ пажескимъ гофмейстеромъ барономъ Чуди, но не далѣе какъ въ 1765 году потребовалось уже составлять новый классъ для обученія пажей, что и было возложено на извѣстнаго Г.-Фр. Миллера. Какъ по первоначальному учрежденію барона Чуди, такъ и по плану Миллера, предполагалось не только давать пажамъ элементарное гуманное образованіе, но и обучать ихъ военнымъ и юридическимъ наукамъ, чтобы приготовить изъ нихъ людей, годныхъ какъ къ военной, такъ и къ гражданской службѣ. На сколько достигались въ дѣйствительности эти широкія цѣли, по крайней мѣрѣ въ первой половинѣ 1760-хъ годовъ, можно судить потому, что и лучшіе изъ пажей того времени, принадлежавшіе къ одному съ Челищевымъ выпуску, оказались малосвѣдущими даже въ нѣмецкомъ языкѣ.
Въ началѣ 1766 года императрица Екатерина пожелала отправить нѣсколькихъ воспитанниковъ пажескаго корпуса за границу для изученія наукъ въ Лейпцигскомъ университетѣ. Въ числѣ выбранныхъ двѣнадцати юношей находились и Челищевъ съ Радищевымъ. Для надзора за молодыми людьми назначенъ былъ особый гофмейстеръ, маіоръ Бокумъ, а въ качествѣ духовника при нихъ находился іеромонахъ Павелъ. Бокумъ оказался грубымъ и корыстолюбивымъ человѣкомъ: онъ не только не умѣлъ стать въ добрыя отношенія къ молодымъ людямъ, но и всячески притѣснялъ ихъ и доводилъ почти до отчаянія. Нарушеніе Бокумомъ данной ему инструкціи (собственноручно написанной императрицею) доходило до крайнихъ предѣловъ. Объ успѣхахъ русскихъ студентовъ въ наукахъ онъ ничего не доносилъ въ Петербургъ и только жа-
в пажеский корпус и пробыл в этом заведении четыре с небольшим года. В то же время обучался там и Ал. Н. Радищев, известный впоследствии автор «Путешествия из Петербурга в Москву», книги, возбудившей крайнее неудовольствие императрицы Екатерины II. Основанный в 1759 году, пажеский корпус в первое время своего существования успел переменить нескольних начальников, так называемых гофмейстеров: с января 1762 года им управлял временно француз Моранбер, а в апреле того же года его заместил немец Ротштейн.
Под гофмейстерством последнего Челищев и находился во всю бытность свою в корпусе. Порядок воспитания и обучения в этом заведении был установлен при самом его открытии первым пажеским гофмейстером бароном Чуди, но не далее как в 1765 году потребовалось уже составлять новый класс для обучения пажей, что и было возложено на известного Г.-Фр. Миллера. Как по первоначальному учреждению барона Чуди, так и по плану Миллера, предполагалось не только давать пажам элементарное гуманное образование, но и обучать их военным и юридическим наукам, чтобы приготовить из них людей, годных как к военной, так и к гражданской службе. На сколько достигались в действительности эти широкие цели, по крайней мере в первой половине 1760-х годов, можно судить потому, что и лучшие из пажей того времени, принадлежавшие к одному с Челищевым выпуску, оказались малосведущими даже в немецком языке.
В начале 1766 года императрица Екатерина пожелала отправить нескольких воспитанников пажеского корпуса за границу для изучения наук в Лейпцигском университете. В числе выбранных двенадцати юношей находились и Челищев с Радищевым. Для надзора за молодыми людьми назначен был особый гофмейстер, майор Бокум, а в качестве духовника при них находился иеромонах Павел. Бокум оказался грубым и корыстолюбивым человеком: он не только не умел стать в добрые отношения к молодым людям, но и всячески притеснял их и доводил почти до отчаяния. Нарушение Бокумом данной ему инструкции (собственноручно написанной императрицей) доходило до крайних пределов. Об успехах русских студентов в науках он ничего не доносил в Петербург и только жа-
