Попадаются станціи иногда и чистенькія, гдѣ болѣе опрятно и зажиточно живутъ сами хозяева. На такихъ станціяхъ мы даже раздѣвались и спали какъ у себя дома, а также охотно ѣли угощеніе хозяевъ, состоящее изъ хояка (замороженное коровье масло), молока и конины, которая очень распространена среди якутовъ, какъ лучшее мясное блюдо. Мы, въ свою очередь, угощали любезныхъ хозяевъ чаркой спирта или кускомъ сахара и сухаремъ. Такое угощеніе для нихъ являлось высшимъ наслажденіемъ, такъ какъ и то и другое и третье они здѣсь очень рѣдко видятъ, а еще рѣже ѣдятъ, а любовь и къ спирту и сахару очень велика.
Великолѣпная природа этого тракта, несмотря на всю тяжесть нашего путешествія, все же не могла не произвести на насъ впечатлѣнія: высокій холмообразный хребетъ Тасъ-хая-тахъ, покрытый вѣчными снѣгами, съ каменными людьми на вершинѣ (кекуры), величественно извивается передъ вами, въ причудливыхъ формахъ и красотахъ. Съ его высоты вы видите подъ собой гладкій безконечный долъ, покрытый бѣлой пеленой снѣга, лишь кое-гдѣ искажающійся или отдѣльно высунувшейся на поверхность конической горкой или прорѣзывающейся глубокой долиной какъ бы не къ мѣсту здѣсь брошенными, но безусловно дополняющими красивое разнообразіе природы.
Грандіозная долина рѣки Догдо, прорѣзывающая хребетъ Тасъ-хая-тахъ, приковываетъ своей величественностью глазъ путника; сравнительно небольшая рѣка, разлившись во всѣ стороны, образуетъ великолѣпный, гладкій, верстъ 20 въ длину и версты 4 въ ширину Тарынъ (замерзшія наледи). При видѣ этого зеркальнаго ледяного поля невольно возвращаешься къ дѣтству и живо представляешь себя съ коньками на ногахъ, несущимся съ захватывающимся дыханіемъ по безконечному простору…
Переправа черезъ такія наледи на оленяхъ представляетъ собою чрезвычайно трудную операцію. Передъ тѣмъ, какъ вступить на наледь, ямщики разгоняютъ быстро оленей и почти что по инерціи ползутъ по ней всѣмъ караваномъ на другую сторону, картина тутъ получается очень тяжелая: олени падаютъ, спѣшатъ подняться и снова падаютъ, разбиваютъ себѣ ноги и все-таки тащатся за караваномъ, такъ какъ нарты всѣ между собой связаны. Олень, который упалъ и не успѣлъ подняться тянется по льду караваномъ до другого берега, такой олень иногда обдираетъ себѣ бокъ до костей и тогда онъ представляетъ жалкаго мученика, а бываетъ иногда и того хуже: при переправѣ черезъ наледи еще
Попадаются станции иногда и чистенькие, где более опрятно и зажиточно живут сами хозяева. На таких станциях мы даже раздевались и спали, как у себя дома, а также охотно ели угощение хозяев, состоящее из хояка (замороженное коровье масло), молока и конины, которая очень распространена среди якутов как лучшее мясное блюдо. Мы, в свою очередь, угощали любезных хозяев чаркой спирта или куском сахара и сухарем. Такое угощение для них являлось высшим наслаждением, так как и то и другое и третье они здесь очень редко видят, а еще реже едят, а любовь и к спирту и сахару очень велика.
Великолепная природа этого тракта, несмотря на всю тяжесть нашего путешествия, все же не могла не произвести на нас впечатления: высокий холмообразный хребет Тас-хая-тах, покрытый вечными снегами, с каменными людьми на вершине (кекуры), величественно извивается перед вами в причудливых формах и красотах. С его высоты вы видите под собой гладкий бесконечный дол, покрытый белой пеленой снега, лишь кое-где искажающийся или отдельно высунувшейся на поверхность конической горкой или прорезывающейся глубокой долиной, как бы не к месту здесь брошенными, но, безусловно, дополняющими красивое разнообразие природы.
Грандиозная долина реки Догдо, прорезывающая хребет Тас-хая-тах, приковывает своей величественностью глаз путника; сравнительно небольшая река, разлившись во все стороны, образует великолепный, гладкий, верст двадцать в длину и версты четыре в ширину тарын (замерзшие наледи). При виде этого зеркального ледяного поля невольно возвращаешься к детству и живо представляешь себя с коньками на ногах, несущимся с захватывающимся дыханием по бесконечному простору…
Переправа через такие наледи на оленях представляет собою чрезвычайно трудную операцию. Перед тем как вступить на наледь, ямщики разгоняют быстро оленей и почти что по инерции ползут по ней всем караваном на другую сторону, картина тут получается очень тяжелая: олени падают, спешат подняться и снова падают, разбивают себе ноги и все-таки тащатся за караваном, так как нарты все между собой связаны. Олень, который упал и не успел подняться тянется по льду караваном до другого берега, такой олень иногда обдирает себе бок до костей и тогда он представляет жалкого мученика, а бывает иногда и того хуже: при переправе через наледи еще
