изъ тверскаго заточенія, и Максимъ, мирно принятый въ Москвѣ, съ честію вступилъ въ Сергіеву лавру. Страдалецъ былъ уже изможденъ тяжестію темничной жизни; но умъ его былъ ясенъ. По просьбѣ ученика своего Нила, бывшаго князя Курлятева, перевелъ онъ съ греческаго псалтырь.
Преподобный достигъ семидесятилѣтней старости. Духъ его, очищенный огнемъ скорбей и страданій, сталъ видѣть теперь далеко. Въ 1553 году царь Іоаннъ посѣтилъ келью святаго старца, слушалъ наставленія его и объявилъ ему о намѣреніи своемъ совершить путешествіе въ Кириллову обитель, въ благодарность за исцѣленіе отъ болѣзни. Старецъ сказалъ: «обѣтъ твой, царь, не согласенъ съ здравымъ разсужденіемъ. Вдовы и сироты убитыхъ подъ Казанью льютъ слезы, ожидая твоей помощи; собери ихъ подъ царственный кровъ твой, и тогда святые будутъ радоваться о тебѣ и помолятся за тебя — Богъ и святые слышатъ насъ не по мѣсту, а по доброму изволенію нашему». Царь не хотѣлъ отмѣнить своего намѣренія. И св. старецъ просилъ вельможей сказать отъ него царю: «если не послушаешь меня, который совѣтуетъ» тебѣ по волѣ Божіей — пренебрежешь кровію убитыхъ погаными: то знай — сынъ твой умретъ». Царь не послушался и пророчество святаго исполнилось.
Въ слѣдующемъ году царь приглашалъ богомудраго старца на соборъ противъ Матвѣя Башкина. Св. старецъ отвѣчалъ, что дряхлость его не дозволяетъ ему быть въ Москвѣ. Царь въ письмѣ къ Максиму, объяснивъ причину, по которой приглашаетъ онъ въ Москву епископовъ и лучшихъ иноковъ, писалъ: «такъ захотѣлось мнѣ послать
