закуривъ сигару предался болѣе или менѣе практическимъ мыслямъ. Кромѣ главныхъ интересовъ дѣла, меня невольно и сильно занимала предстоящая встрѣча съ посредникомъ. До сихъ поръ я видалъ только знакомыхъ мнѣ людей, взявшихъ на себя должность посредника, и не разрѣшавшихъ при томъ на моихъ глазахъ, никакихъ важныхъ вопросовъ. Теперь мнѣ предстояло увидать совершенно незнакомаго мнѣ посредника и увидать его въ этомъ качествѣ на дѣлѣ. Много доводилось мнѣ читать и слышать похвалъ и порицаній этому званію; но слышать чужія сужденія и судить по собственному опыту — двѣ вещи разныя.
Человѣкъ не рожденъ для бездѣйствія. Поэтому всякая пассивная трата времени, напримѣръ во время переѣздовъ, мгновенно вызываетъ реакцію, выражающуюся томительною скукой. Тутъ никакой локомотивъ expresse не поможетъ. Все кажется тихо и долго. Но попробуйте взять вожжи въ руки и на дѣлѣ исправить кажущіеся вамъ недостатки управленія кучера, и скуки какъ не бывало. Вороной явно не слушался своего молодаго хозяина. Я взялъ вожжи въ руки, и дѣло пошло гораздо лучше. Вотъ и церковь заново оштукатуренная, и выкрашенная, съ новою, еще не доконченною каменною оградой. „Ого! подумалъ я, — староста церковный видно человѣкъ практическій и не даромъ рано встаетъ.“ Послѣ двухъ-трехъ поворотовъ, спусковъ и подъемовъ дороги, мальчикъ указалъ мнѣ въ полуверстѣ на небольшой, но густой квадратный лѣсокъ пли садъ, прибавивъ, что тутъ и усадьба Семена Семеновича. Сдѣлалось нестерпимо жарко и пыльно, и я торопилъ воронаго на сколько было можно. Обогнувъ задъ, мы въѣхали на просторный дворъ и остановились передъ крыльцомъ новаго, отлично отстроеннаго деревяннаго дома. Когда слуга пошелъ въ кабинетъ, чтобы доложить о моемъ пріѣздѣ, я увидѣлъ въ растворенную дверь молодаго бѣлокураго человѣка, въ черномъ сюртукѣ, съ перомъ въ рукахъ, у письменнаго стола, а вслѣдъ за тѣмъ на порогѣ появился довольно пожилой брюнетъ, съ черною окладистою бородой и большими умными глазами. „Извините, сказалъ онъ, застегивая бѣлое парусинное пальто, — я кончаю срочную работу, но чрезъ полчаса я кончу, одѣнусь и буду къ вашимъ услугамъ. Не угодно ли вамъ войдти въ залу.“ Очевидно, это былъ самъ посредникъ, а блондинъ — его письмоводитель. Войдя въ залу, я отъ нечего дѣлать сталъ вни-
