Горести и тревоги, въ которыя меня повергли еемейныя потери, и участіе въ великихъ событіяхъ, хотя и мимовольное, все это взятое вмѣстѣ подѣйствовало слишкомъ сильно на меня: я не могъ примириться съ однообразной жизнью въ маленькомъ городкѣ или въ мирной провинціи. При подобныхъ обстоятельствахъ живетъ человѣкъ какъ бы въ яичной скорлупѣ, но когда эта скорлупа разбита сильнымъ толчкомъ, то ею уже нельзя облечь вылетѣвшей птички. Я рвался на свободу, я жадно алкалъ свѣжаго воздуха, мнѣ казалось, что я долженъ убѣжать, если не хочу задохнуться. Прибавьте къ этому вовсе не радостное и не располагающее къ наслажденію жизнью обстоятельство, именно: стѣсненное матеріальное положеніе, въ которомъ находились тогда всѣ помѣщики, значитъ также и я, вслѣдствіе остановки торговли, паденія курса и одолѣвавшихъ насъ все болѣе и болѣе тяжелыхъ долговъ. При отъѣздѣ за границу, я оставиъ на моихъ имѣніяхъ долгу 80,000 р. сер., что по тогдашнему курсу составляло на ассигнаціи около 100,000 руб. Вслѣдствіе простаго паденія курса ассигнацій на четвертую часть ихъ номинальной стоимости, я вдругъ, по своемъ возвращеніи, увидѣлъ, что на мнѣ 320,000 руб. асс. долгу и что я чрезъ это раззоренъ до тла. «Пропадай такое хозяйство»! думалъ я въ печальныя минуты, и старался придумать какую нибудь перемѣну или бѣгство въ другія отношенія.
Хорошенько все обдумавъ и сдавъ управленіе имѣніями въ надежныя руки, я продалъ серебро, всѣ цѣнныя вещи моего домашняго обихода, брилліанты моей жены, и поѣхалъ въ Петербургъ съ небольшимъ капиталомъ въ банковыхъ билетахъ. У меня былъ планъ
