Небольшой авангардъ шелъ впереди и мы приняли направленіе на Видзы. Незадолго предъ вступленіемъ въ этотъ городъ, Себастіани вынулъ изъ кармана двѣ орденскія звѣзды и прицѣпилъ ихъ къ своему мундиру, чтобы покрасоваться предъ кучкой грязныхъ евреевъ, единственно остававшихся въ своемъ бѣдномъ гнѣздѣ — Видзахъ. Я не могъ не улыбнуться такому фарсу, я по этой чертѣ узналъ въ Себастіани сенъ-клудскаго придворнаго.
За день передъ этимъ я ужиналъ въ видзенской гостинницѣ съ генераломъ Всеволодскимъ, шефомъ елисаветградскаго гусарскаго полка. Себастіани остановился въ этой самой гостинницѣ и приказалъ распросить обо всемъ хозяина, а мнѣ пришло на мысль воспользоваться этимъ обстоятельствомъ. Я попросилъ его велѣть спросить хозяина — не узнаетъ-ли онъ меня, и не тотъ-ли я самый, что вчера ужиналъ съ генераломъ графомъ Витгенштейномъ. Хозяинъ гостиницы, не знавшій въ лицо ни того, ни другаго генерала, вспомнилъ, однакоже, мое лицо и сказалъ, что я «дѣйствительно вчера ужиналъ съ гусарскимъ генераломъ, котораго фамилія начинается съ буквы В. и который ему щедро заплатилъ за ужинъ». Сомнѣвавшійся Себастіани повѣрилъ хозяину и тотчасъ же донесъ о слышанномъ королю, а мнѣ этотъ маленькій случай сослужилъ хорошую службу.
Мое удовольствіе отъ этого счастливаго случая нарушилось другимъ интермеццо. Я увидѣлъ какъ привели нѣсколькихъ русскихъ бѣглыхъ, которые на распросы говорили, что «бѣжали для того, чтобы не умереть съ голоду». Себастіани съ удовольствіемъ слушалъ такія показанія и взглянулъ на меня съ торжествующею миною. Послѣ я узналъ, что эти бѣглецы были поляки. Одна бѣда одна не приходить: скоро пришелъ ко мнѣ мой трубачъ и сказалъ, что одинъ изъ данныхъ мнѣ въ ординарцы уланъ скрылся куда то съ лошадью и пикою. Уланъ этотъ передъ тѣмъ говорилъ, что проведетъ своего коня и потомъ бѣжитъ. Я тотчасъ же потребовалъ у Себастіани, чтобы розыскать моего ординарца: Себастіани тотчасъ же отдалъ надлежащее приказаніе къ тому; однако-же этаго всадника, принадлежавшаго къ польскому уланскому полку, я уже во всю свою жизнь не видѣлъ.
Во время моего невольнаго пребыванія у французовъ, продолжавшаяся цѣлыя сутки, я имѣлъ многіе разговоры съ Себастіани. Между прочимъ онъ спросилъ меня: изъ какой мѣстности россійской имперіи я родомъ? Я отвѣчалъ, что я уроженецъ нѣмецкихъ провинцій, именно Эстляндіи. Онъ замѣтилъ, что ихъ операціи не будутъ простираться столь далеко, но что въ Курляндіи они уже имѣютъ многія связи, что почва тамъ уже испытана и что скоро французскіе орлы будутъ внесены въ эту землю. Я не противорѣчилъ и предоставилъ генералу говорить; онъ началъ развивать мнѣ фантастическіе планы французовъ, разсказывать о походѣ во внутрь
