Страница:Собрание сочинений Эдгара Поэ (1896) т.1.djvu/155

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана


тигра! Я то смѣялся, то стоналъ, смотря по тому, какая мысль брала верхъ.

Внизъ — неизмѣнно, неустанно внизъ! Онъ раскачивался въ трехъ дюймахъ отъ моей груди! Я бился, какъ безумный, какъ бѣшеный, стараясь освободить лѣвую руку. Она была свободна только отъ локтя до кисти. Я могъ съ большимъ усиліемъ достать до миски и до рта, — не далѣе. Удайся мнѣ разорвать ремень надъ локтемъ, — я попытался бы схватить и остановить маятникъ. Я могъ бы съ такимъ же успѣхомъ попытаться остановить лавину!

Внизъ — непрестанно, неизбѣжно внизъ! Я задыхался и рвался, — я судорожно корчился при каждомъ взмахѣ. Глаза мои слѣдили за его полетомъ изъ стороны въ сторону съ упорствомъ безумнаго отчаянія, конвульсивно смыкаясь при каждомъ опусканіи, хотя смерть была бы облегченіемъ, — о, несказаннымъ облегченіемъ! И все-таки я дрожалъ всѣмъ тѣломъ при мысли, что еще немного — и острая блестящая сѣкира коснется моей груди. Эта надежда заставляла меня дрожать всѣми нервами, всѣми фибрами. Да, это была надежда, — та надежда, которая торжествуетъ надъ пыткой и шепчетъ приговоренному къ смерти слова утѣшенія даже въ тюрьмахъ инквизиціи.

Я видѣлъ, что черезъ десять — двѣнадцать взмаховъ сталь коснется моей одежды, и лишь только я убѣдился въ этомъ, — мной овладѣло холодное, сосредоточенное спокойствіе отчаянія. Въ первый разъ въ теченіе многихъ часовъ, быть можетъ, дней, я началъ думать. Мнѣ пришло въ голову, что тесьма или ремень, привязывавшій меня къ скамьѣ, состоялъ изъ одного куска. Я не былъ связанъ отдѣльными веревками. Первый взмахъ остраго какъ бритва полумѣсяца, — если только онъ задѣнетъ за ремень, — надрѣжетъ его настолько, что мнѣ легко будетъ освободиться отъ своихъ узъ съ помощью лѣвой руки. Но какъ опасна близость стали при такихъ обстоятельствахъ. Малѣйшее движеніе можетъ оказаться гибельнымъ! Да и можно-ли допустить, чтобы эти артисты мучительства не предусмотрѣли, не предупредили подобной случайности? Можно-ли надѣяться, что ремень опоясываетъ мое тѣло въ томъ мѣстѣ, гдѣ вопьется маятникъ? Дрожа отъ страха лишиться этой слабой и, повидимому, послѣдней надежды, я приподнялъ голову, стараясь взглянуть на свою грудь. Ремень плотно обвивалъ мои члены и туловище по всѣмъ направленіямъ, кромѣ того мѣста, которое приходилось на пути маятника.

Не успѣлъ я опустить голову, какъ въ умѣ моемъ мелькнула недодуманная половина, — иначе не умѣю выразиться, — мысли объ избавленіи, начало которой лишь смутно пронеслось въ моемъ мозгу, когда я подносилъ пищу къ запекшимся губамъ. Теперь