протискаться. Они выходятъ изъ аллеи Гераклида, которая примыкаетъ къ дворцу; по всей вѣроятности и царь среди нихъ. Да, я слышу крики герольдовъ, возвѣщающихъ о его приближеніи пышнымъ восточнымъ слогомъ. Мы увидимъ его, когда онъ будетъ идти мимо храма Ашимаха. Спрячемся въ сѣняхъ святилища; онъ сейчасъ будетъ здѣсь. Пока посмотримъ на это изображеніе. Что это такое? О, это богъ Ашимахъ собственною персоной. Вы замѣчаете, это не теленокъ, не козелъ, не сатиръ; онъ не похожъ и на Пана Аркадійцевъ. Тѣмъ не менѣе всѣ эти образы присвоены, виноватъ, будутъ присвоены, учеными грядущихъ вѣковъ сирійскому Ашимаху. Надѣньте очки и скажите мнѣ, что это такое? — Что это такое?
— Господи! да это обезьяна.
— Вѣрно, — это павіанъ; что не мѣшаетъ ему оставаться божествомъ. Его имя происходитъ отъ греческаго Simia — что за дурни эти антикваріи! Но смотрите! Смотрите! — вонъ летитъ со всѣхъ ногъ какой-то оборванецъ. Что ему нужно? Что онъ оретъ? Что онъ говорить? О, онъ кричитъ, что царь приближается, что онъ въ полномъ облаченіи, что онъ сейчасъ только казнилъ собственной рукой тысячу закованныхъ плѣнниковъ израильтянъ! За этотъ подвигъ бездѣльникъ превозноситъ его до небесъ. Слушайте! вонъ идетъ цѣлая толпа такихъ же оборванцевъ. Они сложили латинскій гимнъ въ честь царя и распѣваютъ во всю глотку:
Mille, mille, mille, |
Что можно перевести такъ:
Тысячу, тысячу, тысячу, |
- ↑ По словамъ Флавія Вописка, чернь распѣвала этотъ гимнъ въ честь Авреліана, собственноручно убившаго во время Сарматской войны девятьсотъ пятьдесятъ непріятелей.
