все это личные враги мои, алчущіе моей погибели. Ужь одного этого достаточно, чтобы я всю свою душу положила въ борьбу съ ними… А что я могу надѣлать имъ большихъ бѣдъ въ Индіи — это вѣрно… и только одна я, никто больше не годится для такой роли! Мое вліяніе на индусовъ громадно — этому мнѣ легко представить сколько угодно доказательствъ… За мной, по одному моему знаку, двинутся милліоны индусовъ… Я легко организую громадное возстаніе… Я ручаюсь, что въ годъ времени вся Индія будетъ въ русскихъ рукахъ… Пусть мнѣ только дадутъ денежныя средства… многаго мнѣ не надо — вы вѣдь знаете меня въ этомъ отношеніи! — пусть мнѣ дадутъ возможность проникнуть въ Индію черезъ Россію, такъ какъ инымъ путемъ, послѣ дѣла Куломбши и миссіонеровъ, я не могу туда пробраться, — и я совершу одно изъ величайшихъ историческихъ дѣяній!.. Я ужь нѣсколько лѣтъ тому назадъ, еще во время министерства Тимашева, предлагала это; но не получила никакого отвѣта… А теперь… теперь это для меня еще легче… въ годъ все устрою… Помогите мнѣ въ такомъ патріотическомъ дѣлѣ!..
Такъ вотъ до чего она додумалась! вотъ какое мщеніе хочетъ готовить англичанамъ, ее не оцѣнившимъ! Нѣтъ никакого сомнѣнія, что она искренно увлеклась этимъ планомъ и считала его легко исполнимымъ.
— Я не могу взять на себя хлопоты въ такомъ дѣлѣ, — сказалъ я, — но вотъ что́ я вамъ посовѣтую, если вы дѣйствительно желаете совершить «историческое» дѣяніе и это не фантазія, которую вы завтра же забудете: то, что вы сейчасъ мнѣ сказали — изложите подробно и обстоятельно на бумагѣ, приведите всѣ доказательства вашего вліянія на индусовъ, объясните вашъ планъ дѣйствій и т. д. Эту бумагу пошлите Каткову, съ которымъ у васъ уже давно сношенія и переписка. А затѣмъ — ждите его отвѣта. Если вы боитесь послать такой документъ по почтѣ, дайте его мнѣ, и я обѣщаю вамъ, что передамъ его Каткову. Вотъ все, что я могу сказать вамъ и сдѣлать…
Она была крайне недовольна и, по тому, какъ она взглянула на меня, когда я говорилъ, что могу взять съ собою ея документъ
все это личные враги мои, алчущие моей погибели. Уж одного этого достаточно, чтобы я всю свою душу положила в борьбу с ними… А что я могу наделать им больших бед в Индии — это верно… и только одна я, никто больше не годится для такой роли! Мое влияние на индусов громадно — этому мне легко представить сколько угодно доказательств… За мной, по одному моему знаку, двинутся миллионы индусов… Я легко организую громадное восстание… Я ручаюсь, что в год времени вся Индия будет в русских руках… Пусть мне только дадут денежные средства… многого мне не надо — вы ведь знаете меня в этом отношении! — пусть мне дадут возможность проникнуть в Индию через Россию, так как иным путем, после дела Куломбши и миссионеров, я не могу туда пробраться, — и я совершу одно из величайших исторических деяний!.. Я уж несколько лет тому назад, еще во время министерства Тимашева, предлагала это; но не получила никакого ответа… А теперь… теперь это для меня еще легче… в год все устрою… Помогите мне в таком патриотическом деле!..
Так вот до чего она додумалась! вот какое мщение хочет готовить англичанам, ее не оценившим! Нет никакого сомнения, что она искренне увлеклась этим планом и считала его легко исполнимым.
— Я не могу взять на себя хлопоты в таком деле, — сказал я, — но вот что я вам посоветую, если вы действительно желаете совершить «историческое» деяние и это не фантазия, которую вы завтра же забудете: то, что вы сейчас мне сказали — изложите подробно и обстоятельно на бумаге, приведите все доказательства вашего влияния на индусов, объясните ваш план действий и так далее. Эту бумагу пошлите Каткову, с которым у вас уже давно сношения и переписка. А затем — ждите его ответа. Если вы боитесь послать такой документ по почте, дайте его мне, и я обещаю вам, что передам его Каткову. Вот все, что я могу сказать вам и сделать…
Она была крайне недовольна, и по тому, как она взглянула на меня, когда я говорил, что могу взять с собою ее документ
