ревностной его защитницей; но что, когда явился вопросъ о «кускѣ хлѣба» — она измѣнила тому ученію, которое объявляла единою истиной, — и стала придумывать нѣчто новое, чѣмъ можно было бы заинтересовать «публику». Мы прослѣдили всѣ первые фазисы «теософическаго общества».
Далѣе, уже изъ печатныхъ источниковъ, все видно очень ясно. Когда, въ 1884 году, Блаватская, Олкоттъ и Могини поѣхали или посланы были въ Европу — они явились съ хитростью, объявили свое общество чисто ученымъ, занимающимся лишь разработкой «восточныхъ знаній» и не только не касающимся, но и глубоко уважающимъ вѣрованія своихъ членовъ, къ какимъ бы религіямъ они ни принадлежали. Они печатно, въ своемъ уставѣ, объявили это.
Но, и помимо обманныхъ феноменовъ, производившихся Блаватской, «теософическое общество» возмутительно обмануло тѣхъ людей, которые записались его членами, довѣрившись уставу. Мало-по-малу выяснилось, что это вовсе не всемірное ученое братство, принадлежать къ которому, съ чистой совѣстью, могутъ послѣдователи различныхъ религій, — а прямо группа людей, начавшая провозглашать, въ своемъ органѣ «Теософистѣ» и другихъ своихъ изданіяхъ, смѣшанную религіозную доктрину. Наконецъ и эта доктрина, въ послѣдніе годы жизни Блаватской, уступила мѣсто прямой и открытой пропагандѣ самаго правовѣрнаго экзотерическаго буддизма съ провозглашеніемъ: «Our Lord Boudda» (нашъ Господь Будда) и съ постоянными нападками на христіанство.
Все это совершилось постепенно, мало-по-малу, въ волнахъ густого тумана, среди фейерверка ложныхъ чудесъ Блаватской, различныхъ скандальныхъ исторій и таинственнаго шопота одурманенныхъ, истеричныхъ дамъ и кавалеровъ.
Въ 1875 году американскій спиритъ Олкоттъ «сидѣлъ на грудахъ нераспродающихся экземпляровъ своего сочиненія о чудесахъ братьевъ Эдди», а всесвѣтной обманщицѣ Блаватской, по ея словамъ, «не съ кѣмъ было ругаться и необходимъ былъ кусокъ хлѣба» — и вотъ теперь, въ 1893 году, какъ прямое слѣд-
ревностной его защитницей; но что, когда явился вопрос о «куске хлеба» — она изменила тому учению, которое объявляла единою истиной, — и стала придумывать нечто новое, чем можно было бы заинтересовать «публику». Мы проследили все первые фазисы «теософического общества».
Далее, уже из печатных источников, все видно очень ясно. Когда в 1884 году Блаватская, Олкотт и Могини поехали или посланы были в Европу — они явились с хитростью, объявили свое общество чисто ученым, занимающимся лишь разработкой «восточных знаний» и не только не касающимся, но и глубоко уважающим верования своих членов, к каким бы религиям они ни принадлежали. Они печатно, в своем уставе, объявили это.
Но и помимо обманных феноменов, производившихся Блаватской, «теософическое общество» возмутительно обмануло тех людей, которые записались его членами, доверившись уставу. Мало-помалу выяснилось, что это вовсе не всемирное ученое братство, принадлежать к которому с чистой совестью могут последователи различных религий, — а прямо группа людей, начавшая провозглашать в своем органе «Теософисте» и других своих изданиях смешанную религиозную доктрину. Наконец и эта доктрина в последние годы жизни Блаватской уступила место прямой и открытой пропаганде самого правоверного эзотерического буддизма с провозглашением: «Our Lord Boudda» (наш господь Будда) и с постоянными нападками на христианство.
Все это совершилось постепенно, мало-помалу, в волнах густого тумана, среди фейерверка ложных чудес Блаватской, различных скандальных историй и таинственного шепота одурманенных истеричных дам и кавалеров.
В 1875 году американский спирит Олкотт «сидел на грудах не распродающихся экземпляров своего сочинения о чудесах братьев Эдди», а всесветной обманщице Блаватской, по ее словам, «не с кем было ругаться и необходим был кусок хлеба» — и вот теперь, в 1893 году, как прямое след-
