лось на продрогшее поле, нѣжно наклоняясь надъ застывшими малютками-зернышками,—теплота разлилась по сердцу земли.
И посыпались бѣлыя крупинки съ прозрачныхъ кудрей чуднаго видѣнія, и пошло оно гулять по полю, разстилая густымъ слоемъ свой мягкій, нѣжный, бѣлый плащъ. Тепло стало малюткамъ-зернышкамъ подъ бѣлымъ плотнымъ покровомъ.
Согрѣлись бѣдняжки-сиротинки, оправились и почувствовали, что имъ дремлется, что имъ хочется спать, какъ хочется спать утомленному ребенку, когда онъ уже улегся и совсѣмъ вытянулся на своей постелькѣ подъ мягкимъ одѣяльцемъ.
Задремали, заснули малютки-зернышки и видятъ себя во снѣ въ прекрасномъ зеленомъ платьѣ. И все заснуло тогда: заснули горы, поля и лѣса
лось на продрогшее поле, нежно наклоняясь над застывшими малютками-зёрнышками, — теплота разлилась по сердцу земли.
И посыпались белые крупинки с прозрачных кудрей чудного видения, и пошло оно гулять по полю, расстилая густым слоем свой мягкий, нежный, белый плащ. Тепло стало малюткам-зёрнышкам под белым плотным покровом.
Согрелись бедняжки-сиротинки, оправились и почувствовали, что им дремлется, что им хочется спать, как хочется спать утомлённому ребёнку, когда он уже улёгся и совсем вытянулся на своей постельке под мягким одеяльцем.
Задремали, заснули малютки-зёрнышки и видят себя во сне в прекрасном зелёном платье. И всё заснуло тогда: заснули горы, поля и леса