Прошли годы, десятки лѣтъ. На широкой полянѣ кругомъ березы разрослась густо зеленая мурава; здѣсь дружной семьей толпились молодыя бѣлоствольныя березки, слушая сказки и были старой бабушки березы, которая, любуясь на внуковъ, не чувствовала, что состарилась. Веселой весной тутъ алѣли, желтѣли и благоухали яркіе цвѣты; тутъ по-утрамъ жужжали трудолюбивыя пчелы, собирая неустанно сладкій медъ, по вечернимъ и утреннимъ зорямъ въ вѣтвяхъ старой березы пѣлъ чудныя пѣсни соловей. Онъ пѣлъ: «Люби, жалѣй, трудись, живи не для себя!… Живи, давай жить другимъ, и будешь счастливъ! Люби, жалѣй!» Люди слушали дивныя пѣсни соловья, и ихъ измученнымъ горечами жизни сердцамъ въ эти минуты было легко, тепло, радостно, и свѣтлая надежда обвѣвала ихъ лучезарнымъ крыломъ.
Сосна много лѣтъ стояла и скрипѣла гордо подъ вѣтромъ: «Я я… не хочу знать никого»… Такъ и окончила она свою жизнь одиноко на сыпучемъ холодномъ пескѣ, потерявъ въ послѣднюю бурю свою послѣднюю хвою…
Не любуется больше сосна яснымъ небомъ, оно для нея померкло. Вѣтки ея изсушило пламенное солнце, вѣтеръ разсѣялъ ихъ по разнымъ мѣстамъ, и всѣ ее забыли,—забыли птицы, пчелы, цвѣты, травы, люди…
Прошли годы, десятки лет. На широкой поляне кругом берёзы разрослась густо зелёная мурава; здесь дружной семьёй толпились молодые белоствольные берёзки, слушая сказки и были старой бабушки берёзы, которая, любуясь на внуков, не чувствовала, что состарилась. Весёлой весной тут алели, желтели и благоухали яркие цветы; тут по утрам жужжали трудолюбивые пчёлы, собирая неустанно сладкий мёд, по вечерним и утренним зорям в ветвях старой берёзы пел чудные песни соловей. Он пел: «Люби, жалей, трудись, живи не для себя!… Живи, давай жить другим, и будешь счастлив! Люби, жалей!» Люди слушали дивные песни соловья, и их измученным горечами жизни сердцам в эти минуты было легко, тепло, радостно, и светлая надежда обвевала их лучезарным крылом.
Сосна много лет стояла и скрипела гордо под ветром: «Я я… не хочу знать никого»… Так и окончила она свою жизнь одиноко на сыпучем холодном песке, потеряв в последнюю бурю свою последнюю хвою…
Не любуется больше сосна ясным небом, оно для неё померкло. Ветки её иссушило пламенное солнце, ветер рассеял их по разным местам, и все её забыли, — забыли птицы, пчёлы, цветы, травы, люди…
