свойству, діаметръ отъ нашего свойства, если она снабжена дважды двумя футами (или ногами, δυοῖν ποδοῖν).
Сокр. Мл. Какъ не быть! И вотъ я почти понимаю, что хочешь ты сказать.
Ин. А затѣмъ не видимъ ли мы, Сократъ, что при этомъ дѣленіи случилось опять съ нами что-то, что̀ можетъ показаться смѣшнымъ[1]?C.
Сокр. Мл. Что такое?
Ин. Человѣческій нашъ родъ получилъ одинаковый жребій и пущенъ наряду съ родомъ, изъ всѣхъ существъ превосходнѣйшимъ и въ то же время самымъ легкимъ[2].
Сокр. Мл. Замѣчаю, и нахожу это очень страннымъ.
Ин. Что же? Не естественно ли, чтобы самое медленное пришло послѣднимъ?
Сокр. Мл. Да, это-то конечно.
Ин. А того развѣ не приведемъ на мысль, что еще болѣе
- ↑ Иностранецъ раздѣлилъ своеродное на родъ двуногій и четвероногій. Но само собою разумѣется, что искусство политическое имѣетъ въ виду животныхъ не четвероногихъ, а только двуногихъ. Поэтому родъ двуногій понадобилось снова раздѣлить надвое. Впрочемъ, этого дѣленія онъ открыто не высказалъ, а только съ перваго же раза замѣтилъ, что въ немъ есть сторона смѣшная, такъ какъ, въ силу его, человѣческій родъ соединяется съ другимъ двуногимъ родомъ, который нисколько не похожъ на человѣка. По раздѣленіи, то есть, двуногихъ, въ соединеніе съ людьми вступаютъ пѣтухи, куры, гуси, утки и проч., — и сближеніе этого-то рода съ человѣкомъ элейскій иностранецъ почитаетъ смѣшнымъ, ἕτερον αὖ τι τῶν πρὸς γέλωτα εὐδοκιμησάντων.
- ↑ Родъ птицъ, а не свиней, какъ полагаетъ Шлейермахеръ, и не обезьянъ, что представляется Винкельману, называется здѣсь родомъ превосходнѣйшимъ, γενναιότατον, и легчайшимъ, εὐχερέστατον. Эпитетъ ихъ, какъ существъ превосходнѣйшихъ, не чуждъ, конечно, нѣкоторой ироніи, и вмѣстѣ не далекъ отъ значенія εὐχερές, легкій, въ движеніи быстрый, чѣмъ птицы превосходятъ другихъ животныхъ. За справедливость этого толкованія ручаются ближайшія слова иностранца, который, прикинувшись удивленнымъ, спрашиваетъ: «не естественно ли, чтобы болѣе медленное послѣ и приходило?» и этимъ, сверхъ ожиданія, наводитъ на ту мысль, что двуногій родъ, оказываясь въ одной своей части медленнымъ, въ другой является за то самымъ быстрымъ. Къ этому элеецъ прибавляетъ потомъ слѣдующее: «еще смѣшнѣе кажется то, говоритъ, что царь бѣжитъ съ такимъ стадомъ». Вѣдь тотъ, кто выступаетъ вмѣстѣ съ нимъ въ качествѣ вождя, представляется уравнявшимъ свое шествіе по пути съ родомъ, весьма способнымъ къ легкой жизни, — то есть, также ведетъ жизнь подвижную и легкую.
свойству, диаметр от нашего свойства, если она снабжена дважды двумя футами (или ногами, δυοῖν ποδοῖν).
Сокр. Мл. Как не быть! И вот я почти понимаю, что хочешь ты сказать.
Ин. А затем не видим ли мы, Сократ, что при этом делении случилось опять с нами что-то, что̀ может показаться смешным[1]?C.
Сокр. Мл. Что такое?
Ин. Человеческий наш род получил одинаковый жребий и пущен наряду с родом, из всех существ превосходнейшим и в то же время самым легким[2].
Сокр. Мл. Замечаю, и нахожу это очень странным.
Ин. Что же? Не естественно ли, чтобы самое медленное пришло последним?
Сокр. Мл. Да, это-то конечно.
Ин. А того разве не приведем на мысль, что еще более
——————
- ↑ Иностранец разделил своеродное на род двуногий и четвероногий. Но само собою разумеется, что искусство политическое имеет в виду животных не четвероногих, а только двуногих. Поэтому род двуногий понадобилось снова разделить надвое. Впрочем, этого деления он открыто не высказал, а только с первого же раза заметил, что в нём есть сторона смешная, так как, в силу его, человеческий род соединяется с другим двуногим родом, который нисколько не похож на человека. По разделении, то есть, двуногих, в соединение с людьми вступают петухи, куры, гуси, утки и проч., — и сближение этого-то рода с человеком элейский иностранец почитает смешным, ἕτερον αὖ τι τῶν πρὸς γέλωτα εὐδοκιμησάντων.
- ↑ Род птиц, а не свиней, как полагает Шлейермахер, и не обезьян, что представляется Винкельману, называется здесь родом превосходнейшим, γενναιότατον, и легчайшим, εὐχερέστατον. Эпитет их, как существ превосходнейших, не чужд, конечно, некоторой иронии, и вместе не далек от значения εὐχερές, легкий, в движении быстрый, чем птицы превосходят других животных. За справедливость этого толкования ручаются ближайшие слова иностранца, который, прикинувшись удивленным, спрашивает: «не естественно ли, чтобы более медленное после и приходило?» и этим, сверх ожидания, наводит на ту мысль, что двуногий род, оказываясь в одной своей части медленным, в другой является за то самым быстрым. К этому элеец прибавляет потом следующее: «еще смешнее кажется то, говорит, что царь бежит с таким стадом». Ведь тот, кто выступает вместе с ним в качестве вождя, представляется уравнявшим свое шествие по пути с родом, весьма способным к легкой жизни, — то есть, также ведет жизнь подвижную и легкую.
