тиранъ человѣковъ[1], онъ часто насилуетъ природу. И такъ, постыдно намъ, вѣдающимъ свойство вещей, мудрѣйшимъ изъ Эллиновъ, и потому стекшимся изъ цѣлой Эллады въ этотъ пританіумъ мудрости[2], а изъ цѣлаго города въ этотъ величайшій и благополучнѣйшій домъ, — постыдно намъ не проявить ничего достойнаго такой чести, но, какъ худшимъ E. изъ людей, разногласить другъ съ другомъ. Прошу и совѣтую, Протагоръ и Сократъ, позволить намъ, какъ посредникамъ, которые сближаютъ противныя стороны, свесть васъ на среднемъ пути: и ты, Сократъ, не требуй точно того 338. рода слишкомъ краткихъ разговоровъ, какой не нравится Протагору, но опусти и ослабь бразды слова, чтобы оно казалось намъ величественнѣе и рисовалось; и Протагоръ не долженъ поднимать всѣ паруса[3] и, при благопріятномъ вѣтрѣ пускаясь въ море рѣчи, терять изъ вида землю: обоимъ вамъ надобно рѣзать середину. Если вы рѣшитесь дѣлать такъ; то довѣрьте мнѣ избрать судію[4], распорядителя и начальника, который будетъ стараться о посредственной B. длиннотѣ рѣчей того и другаго изъ васъ.
- ↑ Понимая законъ, какъ изобрѣтеніе и какъ внѣшніе узы, софисты натурально должны были прійти къ мысли, что онъ — тиранъ человѣковъ. Но какъ легко было, по видимому, отъ этого заключенія перейти къ слѣдующему: если законъ есть тиранъ, то онъ тиранствуетъ надъ тѣмъ, что́ ему противуположно; а закону противуположно беззаконіе; слѣдовательно, если законъ есть тиранъ, то онъ тиранствуетъ надъ беззаконіемъ. Потомъ: законъ тиранствуетъ надъ беззаконіемъ, и тотъ же законъ, по мнѣнію софистовъ, есть тиранъ человѣковъ; слѣдовательно, тѣ люди, надъ которыми онъ тиранствуетъ, беззаконны. А отсюда само собою слѣдовало бы, что истинный тиранъ человѣковъ есть не законъ, а беззаконіе.
- ↑ Въ этотъ Пританіумъ мудрости, т. е., въ Аѳины, въ городъ Минервы, въ средоточіе греческаго просвѣщенія. Πρυτάνειον было священное мѣсто въ храмѣ Весты, гдѣ хранились законы Солона и гдѣ ежедневно предлагаемъ былъ почетный столъ всѣмъ, оказавшимъ важныя услуги отечеству. Cicer. de orat. I. 54. Liv. XLI. 40.
- ↑ Поднимать всѣ паруса, въ подлинникѣ: πάντα κάλων ἐκτείναντα, натягивать всѣ канаты, выраженіе метонимическое, и кажется было пословицею, какъ и однозначущее съ нимъ: πάντα λίθον κινεῖν.
- ↑ Судію, ῥαυδοῦχον. Ραυδοῦχοι были въ Аѳинахъ представителями или вождями народа въ собраніяхъ, οἰ κριταὶ τοῦ ἀγῶνος, οὔς ὁ ποιητὴς αἰσυμνήτας εἶπε Schol. ad Aristoph. Pac. 733.
тиран человеков[1], он часто насилует природу. Итак, постыдно нам, ведающим свойство вещей, мудрейшим из Эллинов, и потому стекшимся из целой Эллады в этот пританиум мудрости[2], а из целого города в этот величайший и благополучнейший дом, — постыдно нам не проявить ничего достойного такой чести, но, как худшим E. из людей, разногласить друг с другом. Прошу и советую, Протагор и Сократ, позволить нам, как посредникам, которые сближают противные стороны, свесть вас на среднем пути: и ты, Сократ, не требуй точно того 338. рода слишком кратких разговоров, какой не нравится Протагору, но опусти и ослабь бразды слова, чтобы оно казалось нам величественнее и рисовалось; и Протагор не должен поднимать все паруса[3] и, при благоприятном ветре пускаясь в море речи, терять из вида землю: обоим вам надобно резать середину. Если вы решитесь делать так; то доверьте мне избрать судию[4], распорядителя и начальника, который будет стараться о посредственной B. длинноте речей того и другого из вас.
————————————
- ↑ Понимая закон, как изобретение и как внешние узы, софисты натурально должны были прийти к мысли, что он — тиран человеков. Но как легко было, по-видимому, от этого заключения перейти к следующему: если закон есть тиран, то он тиранствует над тем, что́ ему противоположно; а закону противоположно беззаконие; следовательно, если закон есть тиран, то он тиранствует над беззаконием. Потом: закон тиранствует над беззаконием, и тот же закон, по мнению софистов, есть тиран человеков; следовательно, те люди, над которыми он тиранствует, беззаконны. А отсюда само собою следовало бы, что истинный тиран человеков есть не закон, а беззаконие.
- ↑ В этот Пританиум мудрости, т. е., в Афины, в город Минервы, в средоточие греческого просвещения. Πρυτάνειον было священное место в храме Весты, где хранились законы Солона и где ежедневно предлагаем был почетный стол всем, оказавшим важные услуги отечеству. Cicer. de orat. I. 54. Liv. XLI. 40.
- ↑ Поднимать все паруса, в подлиннике: πάντα κάλων ἐκτείναντα, натягивать все канаты, выражение метонимическое, и кажется было пословицею, как и однозначущее с ним: πάντα λίθον κινεῖν.
- ↑ Судию, ῥαυδοῦχον. Ραυδοῦχοι были в Афинах представителями или вождями народа в собраниях, οἰ κριταὶ τοῦ ἀγῶνος, οὔς ὁ ποιητὴς αἰσυμνήτας εἶπε Schol. ad Aristoph. Pac. 733.
