что смѣло рѣшались доказывать всякую ложь и, не смотря на то, что у нихъ было много сѣдыхъ волосъ и мало зубовъ, съ дѣтскимъ легкомысліемъ занимали встрѣчнаго и поперечнаго своими софизмами. Они не находили столь явной нелѣпости, которой, посредствомъ хитросплетенныхъ силлогизмовъ, нельзя было бы представить въ видѣ истины, и такой аксіомы, которой, чрезъ діалектическія тонкости, не возможно было бы подрыть и опровергнуть. Эвтидемъ взялъ себѣ за основаніе: πᾶσι πάντα ὁμοίως εἶναι ἄμα καὶ ἀεί, все для всѣхъ вмѣстѣ и всегда одинаково[1]. Доказывая и опровергая на этомъ основаніи каждое положеніе, онъ и братъ его вскорѣ пріобрѣли значительность даже между сверстниками, и обратили на себя вниманіе современныхъ философовъ. Изъ числа тѣхъ силлогизмовъ, которые Платонъ влагаетъ въ уста Эвтидема и Діонисіодора, многіе внимательно разбираются самимъ Аристотелемъ[2]; а Стагирскій мудрецъ едвали бы и упомянулъ о нихъ, если бы они не имѣли вліянія на тогдашнее общество. Впрочемъ могло статься, что Платонъ, вводя въ свой разговоръ именно этихъ софистовъ, имѣлъ въ виду не столько лица, сколько ученіе ихъ. При избраніи лицъ онъ ограничивался развѣ большею или меньшею связію ихъ съ Протагоромъ, которому они обязаны были своими началами. Чтобы увѣриться въ этомъ, разсмотримъ слѣдующія обстоятельства.
Въ разбираемомъ нами разговорѣ конечно не безъ причины упоминается, что Эвтидемъ и Діонисіодоръ пришли въ Аѳины изъ Туріоса. По свидѣтельству Гераклида понтійскаго[3], въ Туріосѣ долго жилъ и писалъ для него законы Протагоръ. Притомъ Платонъ ясно говоритъ, что
- ↑ Plat. Cratyl. p. 386. D. гдѣ безъ всякаго сомнѣнія надобно разумѣть того самаго Эвтидема, котораго Платонъ обезсмертилъ, поставивъ въ заглавіи разсматриваемаго нами разговора.
- ↑ De sophistarum elenchis, гдѣ онъ занимается этими софизмами въ продолженіе всей статьи, а особенно с. 9 и 10.
- ↑ Diog. L. IX. 50.
что смело решались доказывать всякую ложь и, не смотря на то, что у них было много седых волос и мало зубов, с детским легкомыслием занимали встречного и поперечного своими софизмами. Они не находили столь явной нелепости, которой, посредством хитросплетенных силлогизмов, нельзя было бы представить в виде истины, и такой аксиомы, которой, чрез диалектические тонкости, не возможно было бы подрыть и опровергнуть. Эвтидем взял себе за основание: πᾶσι πάντα ὁμοίως εἶναι ἄμα καὶ ἀεί, всё для всех вместе и всегда одинаково[1]. Доказывая и опровергая на этом основании каждое положение, он и брат его вскоре приобрели значительность даже между сверстниками, и обратили на себя внимание современных философов. Из числа тех силлогизмов, которые Платон влагает в уста Эвтидема и Дионисиодора, многие внимательно разбираются самим Аристотелем[2]; а Стагирский мудрец едвали бы и упомянул о них, если бы они не имели влияния на тогдашнее общество. Впрочем могло статься, что Платон, вводя в свой разговор именно этих софистов, имел в виду не столько лица, сколько учение их. При избрании лиц он ограничивался разве большею или меньшею связию их с Протагором, которому они обязаны были своими началами. Чтобы увериться в этом, рассмотрим следующие обстоятельства.
В разбираемом нами разговоре конечно не без причины упоминается, что Эвтидем и Дионисиодор пришли в Афины из Туриоса. По свидетельству Гераклида понтийского[3], в Туриосе долго жил и писал для него законы Протагор. Притом Платон ясно говорит, что
————————————
- ↑ Plat. Cratyl. p. 386. D. где без всякого сомнения надобно разуметь того самого Эвтидема, которого Платон обессмертил, поставив в заглавии рассматриваемого нами разговора.
- ↑ De sophistarum elenchis, где он занимается этими софизмами в продолжение всей статьи, а особенно с. 9 и 10.
- ↑ Diog. L. IX. 50.
