такъ-то вертѣться могли бы и мы, когда бы не захотѣли показать, что противорѣчимъ сами себѣ. Пусть бы намъ пришлось говорить въ судѣ, — можно бъ еще позволить себѣ такія рѣчи: но теперь, въ домашней бесѣдѣ, за чѣмъ по пустому огораживать себя словами ничего незначущими?
Сокр. И я также, Лахесъ, ничего тутъ не вижу; однакожъ C. посмотримъ, не думаетъ ли Никіасъ что-нибудь сказать, а не то что просто говоритъ, лишь бы говорить. Испытаемъ же его яснѣе, что онъ мыслитъ, и когда скажетъ нѣчто, согласимся, а не скажетъ, наставимъ.
Лах. Испытывай ты, Сократъ, если хочешь; а я уже, кажется, довольно испытывалъ.
Сокр. Ничто не мѣшаетъ; потому что испытаніе будетъ общее съ моей и твоей стороны.
Лах. Конечно.
Сокр. Скажи-ка мнѣ, или лучше намъ, Никіасъ, — ибо мы оба, я и Лахесъ, обращаемся къ тебѣ: ты называешь мужество знаніемъ того, чего должно бояться и на что отваживаться?
Ник. Да.D.
Сокр. Однако это знаніе принадлежитъ безъ сомнѣнія не всякому, если даже и врачь, и гадатель, не получивъ его, не будутъ обладать имъ и не могутъ быть названы мужественными[1]. Такъ ли говорилъ ты?
Ник. Такъ.
Сокр. Слѣдовательно, по пословицѣ, не каждая же свинья въ самомъ дѣлѣ можетъ знать это[2] и быть мужественною.
- ↑ Если даже и врачь и гадатель...... быть названы мужественными, ὁπότε γε μήτε ἱατρὸς μήτε μάντις αὐτὸ γνώσεται, μηδὲ ἀνδρίος ἔσται. Здѣсь должно замѣтить употребленіе частицъ μήτε и μηδέ. Различіе между ими тоже, какое между δὲ и τε. Частица μήτε употребляется для соединенія, а μηδὲ — для раздѣленія словъ. Посему οὔτε или μήτε полагается, когда какое-нибудь общее понятіе объясняется частными; а μηδὲ имѣетъ мѣсто тамъ, гдѣ къ рѣчи присоединяется нѣчто новое, отъ значенія прежнихъ словъ отличное. Точно такое значеніе имѣютъ эти частицы и въ настоящемъ случаѣ.
- ↑ Эта пословица приводится и изъясняется Схоліастомъ: κἂν κύων κἄν ὔς
так-то вертеться могли бы и мы, когда бы не захотели показать, что противоречим сами себе. Пусть бы нам пришлось говорить в суде, — можно б еще позволить себе такие речи: но теперь, в домашней беседе, за чем по пустому огораживать себя словами ничего незначущими?
Сокр. И я также, Лахес, ничего тут не вижу; однакож C. посмотрим, не думает ли Никиас что-нибудь сказать, а не то что просто говорит, лишь бы говорить. Испытаем же его яснее, что он мыслит, и когда скажет нечто, согласимся, а не скажет, наставим.
Лах. Испытывай ты, Сократ, если хочешь; а я уже, кажется, довольно испытывал.
Сокр. Ничто не мешает; потому что испытание будет общее с моей и твоей стороны.
Лах. Конечно.
Сокр. Скажи-ка мне, или лучше нам, Никиас, — ибо мы оба, я и Лахес, обращаемся к тебе: ты называешь мужество знанием того, чего должно бояться и на что отваживаться?
Ник. Да.D.
Сокр. Однако это знание принадлежит без сомнения не всякому, если даже и врачь, и гадатель, не получив его, не будут обладать им и не могут быть названы мужественными[1]. Так ли говорил ты?
Ник. Так.
Сокр. Следовательно, по пословице, не каждая же свинья в самом деле может знать это[2] и быть мужественною.
————————————
- ↑ Если даже и врачь и гадатель...... быть названы мужественными, ὁπότε γε μήτε ἱατρὸς μήτε μάντις αὐτὸ γνώσεται, μηδὲ ἀνδρίος ἔσται. Здесь должно заметить употребление частиц μήτε и μηδέ. Различие между ими тоже, какое между δὲ и τε. Частица μήτε употребляется для соединения, а μηδὲ — для разделения слов. Посему οὔτε или μήτε полагается, когда какое-нибудь общее понятие объясняется частными; а μηδὲ имеет место там, где к речи присоединяется нечто новое, от значения прежних слов отличное. Точно такое значение имеют эти частицы и в настоящем случае.
- ↑ Эта пословица приводится и изъясняется Схолиастом: κἂν κύων κἄν ὔς
