Мен. Какъ же это, Сократъ?
Сокр. Недавно я просилъ тебя не ломать и не раздроблять добродѣтели, и предложилъ примѣры, какъ надлежало отвѣчать: а ты, пренебрегши этимъ, сказалъ мнѣ, что добродѣтель есть возможность производить добро справедливо; справедливость же призналъ частію добродѣтели.B.
Мен. Конечно.
Сокр. Но изъ признанныхъ тобою положеній слѣдуетъ, что быть добродѣтельнымъ; значить, дѣлать, что̀ бы кто ни дѣлалъ, съ одною частію добродѣтели, потому что справедливость, равно какъ и прочее въ томъ же родѣ, ты называешь частію добродѣтели.
Мен. Такъ что же?
Сокр. То, что я просилъ тебя опредѣлить цѣлую добродѣтель; а ты отнюдь не сказалъ, что она такое, и называешь добродѣтелію всякое дѣло, какъ скоро оно производится частію добродѣтели. Ты какбы такъ говоришь: C. добродѣтель въ цѣломъ я узнаю и изъ того уже, когда она будетъ раздроблена на части. Итакъ тебѣ, любезный Менонъ, кажется, нуженъ снова тотъ же вопросъ: что такое добродѣтель? а иначе всякое дѣло съ частію добродѣтели будетъ добродѣтель. Вѣдь это именно можно говорить, когда бы кто говорилъ, что всякое дѣло съ справедливостію есть добродѣтель. Или ты не считаешь нужнымъ возвратиться къ прежнему вопросу, а думаешь, что иной знаетъ, что такое часть добродѣтели, не зная самой добродѣтели?
Мен. Нѣтъ, я не думаю этого.
Сокр. Особенно если помнишь, что, когда предъ этимъ D. я отвѣчалъ тебѣ о фигурѣ, — мы того отвѣта не одобрили; потому что онъ основывался на понятіи еще изслѣдываемомъ, а не признанномъ.
Мен. И справедливо не одобрили, Сократъ.
Сокр. Не думай же и ты, почтеннѣйшій, объяснить кому-нибудь добродѣтель чрезъ указаніе на ея части, ко-
Мен. Как же это, Сократ?
Сокр. Недавно я просил тебя не ломать и не раздроблять добродетели, и предложил примеры, как надлежало отвечать: а ты, пренебрегши этим, сказал мне, что добродетель есть возможность производить добро справедливо; справедливость же признал частью добродетели.B.
Мен. Конечно.
Сокр. Но из признанных тобою положений следует, что быть добродетельным; значить, делать, что̀ бы кто ни делал, с одною частью добродетели, потому что справедливость, равно как и прочее в том же роде, ты называешь частью добродетели.
Мен. Так что же?
Сокр. То, что я просил тебя определить целую добродетель; а ты отнюдь не сказал, что она такое, и называешь добродетелию всякое дело, как скоро оно производится частью добродетели. Ты как бы так говоришь: C. добродетель в целом я узнаю и из того уже, когда она будет раздроблена на части. Итак тебе, любезный Менон, кажется, нужен снова тот же вопрос: что такое добродетель? а иначе всякое дело с частью добродетели будет добродетель. Ведь это именно можно говорить, когда бы кто говорил, что всякое дело со справедливостию есть добродетель. Или ты не считаешь нужным возвратиться к прежнему вопросу, а думаешь, что иной знает, что такое часть добродетели, не зная самой добродетели?
Мен. Нет, я не думаю этого.
Сокр. Особенно если помнишь, что, когда пред этим D. я отвечал тебе о фигуре, — мы того ответа не одобрили; потому что он основывался на понятии еще исследываемом, а не признанном.
Мен. И справедливо не одобрили, Сократ.
Сокр. Не думай же и ты, почтеннейший, объяснить кому-нибудь добродетель чрез указание на её части, ко-
