лять противъ всѣхъ людей не для того, что онъ умѣетъ биться на кулакахъ, искусенъ во всѣхъ родахъ борьбы и можетъ сражаться оружіемъ, такъ что превосходитъ друзей и враговъ. Это не даетъ ему права бить, колоть и убивать ближнихъ. Притомъ, клянусь Зевсомъ, — если кто, посѣщая палестру, выйдетъ крѣпокъ тѣломъ и, сдѣлавшись кулачнымъ бойцомъ, начнетъ потомъ бить отца, мать, или другаго кого изъ домашнихъ и друзей; то за это не должно ненавидѣть и изгонять изъ города гимнастиковъ и людей, научающихъ E. сражаться оружіемъ: потому что учители преподали ученику свое искуство для справедливаго пользованія имъ противъ враговъ и обидчиковъ, — для защищенія себя, не для нападенія; а онъ наоборотъ — пользуется своего силою и искуствомъ несправедливо. Итакъ не учители худы, и искуство поэтому не есть ни 457. причина зла, ни нѣчто злое; худы, думаю, несправедливо пользующіеся искуствомъ. То же должно сказать и о риторикѣ. Риторъ конечно силенъ противъ всѣхъ и можетъ сильно говорить о всемъ, такъ что весьма скоро убѣдитъ толпу, въ чемъ бы ни захотѣлъ; однакожъ это не даетъ ему нисколько права уничижать славу врачей и другихъ художниковъ, — единственно B. потому, что онъ въ состояніи унизить ихъ: напротивъ и риторикою, какъ другими способами борьбы, онъ долженъ пользоваться справедливо. Если же кто-нибудь, думаю, сдѣлавшись искуснымъ въ риторикѣ, будетъ этою силою и этимъ искуствомъ наносить обиды; то учителя не слѣдуетъ ненавидѣть и изгонять изъ города: ибо послѣдній преподалъ C. риторику съ тѣмъ, что она будетъ употребляема справедливо, а первый пользуется ею — напротивъ. Итакъ справедливость требуетъ ненавидѣть, изгонять и убивать того, кто несправедливо пользуется ею, а не того, кто преподаетъ ее[1].
- ↑ Это разсужденіе Горгіаса съ перваго взгляда хочетъ казаться справедливымъ; а между тѣмъ оно есть не иное что, какъ развитіе софизма, который въ логикѣ называется fallacia figurae dictionis. Въ немъ представляются тожественными два положенія, вовсе нетожественныя: риторика и риторъ, или учитель риторики. Риторика, какъ наука убѣждать, сама по себѣ, въ
лять против всех людей не для того, что он умеет биться на кулаках, искусен во всех родах борьбы и может сражаться оружием, так что превосходит друзей и врагов. Это не дает ему права бить, колоть и убивать ближних. Притом, клянусь Зевсом, — если кто, посещая палестру, выйдет крепок телом и, сделавшись кулачным бойцом, начнет потом бить отца, мать, или другого кого из домашних и друзей; то за это не должно ненавидеть и изгонять из города гимнастиков и людей, научающих E. сражаться оружием: потому что учители преподали ученику свое искусство для справедливого пользования им против врагов и обидчиков, — для защищения себя, не для нападения; а он наоборот — пользуется своего силою и искусством несправедливо. Итак не учители худы, и искусство поэтому не есть ни 457. причина зла, ни нечто злое; худы, думаю, несправедливо пользующиеся искусством. То же должно сказать и о риторике. Ритор конечно силен против всех и может сильно говорить о всём, так что весьма скоро убедит толпу, в чём бы ни захотел; однакож это не дает ему нисколько права уничижать славу врачей и других художников, — единственно B. потому, что он в состоянии унизить их: напротив и риторикою, как другими способами борьбы, он должен пользоваться справедливо. Если же кто-нибудь, думаю, сделавшись искусным в риторике, будет этою силою и этим искусством наносить обиды; то учителя не следует ненавидеть и изгонять из города: ибо последний преподал C. риторику с тем, что она будет употребляема справедливо, а первый пользуется ею — напротив. Итак справедливость требует ненавидеть, изгонять и убивать того, кто несправедливо пользуется ею, а не того, кто преподает ее[1].
————————————
- ↑ Это рассуждение Горгиаса с первого взгляда хочет казаться справедливым; а между тем оно есть не иное что, как развитие софизма, который в логике называется fallacia figurae dictionis. В нём представляются тожественными два положения, вовсе нетожественные: риторика и ритор, или учитель риторики. Риторика, как наука убеждать, сама по себе, в
