и, замѣтивъ, что послѣднія твои слова не созвучны съ первыми, сказалъ: если и ты, какъ я, находишь пользу въ обличеніяхъ, — сто́итъ разговаривать; а когда нѣтъ, — лучше распрощаться. Потомъ въ дальнѣйшихъ нашихъ изслѣдованіяхъ, ты и самъ видишь вновь данное тобою согласіе, что риторъ не можетъ злоупотреблять риторикою и рѣшаться на обиду. Для надлежащаго разсмотрѣнія всего, что́ тутъ есть, клянусь собакою[1], Горгіасъ, нужна не краткая бесѣда.B.
Пол. Ну что же, Сократъ? такъ ли и ты мыслишь о риторикѣ, какъ теперь говоришь о ней? Неужели, думаешь, Горгіасъ не отъ стыда согласился съ тобою, что риторъ знаетъ также справедливое, прекрасное и доброе, и еслибы кто пришелъ къ нему, не зная этого, былъ бы въ состояніи самъ потомъ научить его? Можетъ быть, изъ этого-то согласія и произошло въ словахъ его то противорѣчіе, которое C. ты такъ любишь и до котораго самъ же доводишь своими вопросами. Кого ты найдешь, кто сталъ бы отказывать себѣ въ знаніи справедливаго и въ способности научить этому другихъ? но наклонять разговоръ къ такимъ мелочамъ — не малая грубость.
Сокр. Ахъ, прекрасный Полосъ! для того-то нарочно и пріобрѣтаемъ мы друзей и сыновей, чтобы, когда сами состарѣемся и начнемъ спотыкаться, — вы, молодые люди, находясь при насъ, поддерживали нашу жизнь дѣлами и словами. Вотъ и теперь, — если я и Горгіасъ въ своихъ D. разсужденіяхъ ошибаемся, — ты, находясь здѣсь, поправляй насъ; тебѣ это слѣдуетъ. И я позволяю всѣ допущенныя положенія, если думаешь, что онѣ допущены несправедливо, измѣнить, какъ тебѣ угодно, лишь бы только удержался ты отъ одного.
Пол. Отъ чего это?
Сокр. Отъ длиннословія, Полосъ, которымъ ты началъ нашу бесѣду. Постарайся обуздать его.
- ↑ О клятвѣ Сократа собакою см. Аполог. Сокр. p. 22 A.
и, заметив, что последние твои слова не созвучны с первыми, сказал: если и ты, как я, находишь пользу в обличениях, — сто́ит разговаривать; а когда нет, — лучше распрощаться. Потом в дальнейших наших исследованиях, ты и сам видишь вновь данное тобою согласие, что ритор не может злоупотреблять риторикою и решаться на обиду. Для надлежащего рассмотрения всего, что́ тут есть, клянусь собакою[1], Горгиас, нужна не краткая беседа.B.
Пол. Ну что же, Сократ? так ли и ты мыслишь о риторике, как теперь говоришь о ней? Неужели, думаешь, Горгиас не от стыда согласился с тобою, что ритор знает также справедливое, прекрасное и доброе, и если бы кто пришел к нему, не зная этого, был бы в состоянии сам потом научить его? Может быть, из этого-то согласия и произошло в словах его то противоречие, которое C. ты так любишь и до которого сам же доводишь своими вопросами. Кого ты найдешь, кто стал бы отказывать себе в знании справедливого и в способности научить этому других? но наклонять разговор к таким мелочам — не малая грубость.
Сокр. Ах, прекрасный Полос! для того-то нарочно и приобретаем мы друзей и сыновей, чтобы, когда сами состареемся и начнем спотыкаться, — вы, молодые люди, находясь при нас, поддерживали нашу жизнь делами и словами. Вот и теперь, — если я и Горгиас в своих D. рассуждениях ошибаемся, — ты, находясь здесь, поправляй нас; тебе это следует. И я позволяю все допущенные положения, если думаешь, что они допущены несправедливо, изменить, как тебе угодно, лишь бы только удержался ты от одного.
Пол. От чего это?
Сокр. От длиннословия, Полос, которым ты начал нашу беседу. Постарайся обуздать его.
————————————
- ↑ О клятве Сократа собакою см. Аполог. Сокр. p. 22 A.
