Страница:Сочинения Платона (Платон, Карпов). Том 2, 1863.pdf/299

Материал из Викитеки — свободной библиотеки
Эта страница была вычитана
298
ГОРГІАСЪ.

въ юности[1]: но она гибельна для людей, предающихся ей болѣе надлежащаго; ибо кто, даже и при отличныхъ способностяхъ, философствуетъ долѣе юношескаго возраста, тотъ D. по необходимости бываетъ неопытенъ во всемъ, въ чемъ долженъ имѣть опытность, если хочетъ быть человѣкомъ прекраснымъ, добрымъ и славнымъ. Такіе люди неопытны и въ законахъ, которыми управляется общество; неопытны и въ искуствѣ слова, которымъ надобно пользоваться въ судебныхъ мѣстахъ, вступая съ другими въ бесѣду частную и общественную; неопытны и въ человѣческихъ удовольствіяхъ и пожеланіяхъ, — вообще незнакомы ни съ какими нравами. Посему, когда они приступаютъ къ извѣстному E. частному, либо гражданскому дѣлу, то бываютъ весьма смѣшны, вѣроятно какъ и политики, если они мѣшаются въ ваши разсужденія и умствованія. Тогда оправдывается мысль Еврипида[2]:

  1. Не вдругъ можно понять, что̀ разумѣетъ Калликлъ подъ именемъ философіи, когда занятіе ею почитаетъ дѣломъ благовременнымъ и пріятнымъ только въ юности. Извѣстно, что софисты, какъ показываетъ самое имя ихъ, преподавали дѣтямъ науку мудрости, которую они понимали въ значеніи навыка о всемъ разсуждать и все либо доказывать, либо опровергать, не смотря на природу предмета, а слѣдуя собственному произволу. Такое направленіе софистики, кромѣ многихъ другихъ мѣстъ въ діалогахъ Платона, особенно ясно и опредѣленно указывается въ его Эвтидемѣ. Поэтому философію Калликлъ разумѣлъ, какъ діалектическую игрушку, назначенную для развитія въ дѣтяхъ способности умничанья и изворотливости въ мышленіи, причемъ не только позволялось, но и требовалось искуство быстро составлять всевозможные софизмы. Явно, что это шутовское умничанье, вовсе не имѣвшее въ виду истиннаго и добраго, скорѣе достойно было наказанія, чѣмъ имени философіи, и нисколько не походило на философію Сократа, которая стремилась истину сроднить съ жизнію и вездѣ искала добродѣтели и знанія въ совершенной гармоніи.
  2. Эти стихи Еврипида взяты изъ его Антіопы. Они высказаны Зиѳомъ брату его Амфіону, что̀ явствуетъ изъ Schol. и Olimpiodor. Валькенарій (Diatrib. p. 70) устанавливаетъ ихъ такъ:

    — ἐν τούτῳ γέ τοι
    Λαμπρὸς δ᾽ἕκαστος κα᾽ πὶ τοῦτ᾽ ἐπείγεται,
    Νέμων τὸ πλεῖστον ἡμέρας τούτῳ μερος,
    Ἰν´ αὐτὸς αὐτοῦ τυγχάνει κράτιστος ὦν.

Тот же текст в современной орфографии

в юности[1]: но она гибельна для людей, предающихся ей более надлежащего; ибо кто, даже и при отличных способностях, философствует долее юношеского возраста, тот D. по необходимости бывает неопытен во всём, в чём должен иметь опытность, если хочет быть человеком прекрасным, добрым и славным. Такие люди неопытны и в законах, которыми управляется общество; неопытны и в искусстве слова, которым надобно пользоваться в судебных местах, вступая с другими в беседу частную и общественную; неопытны и в человеческих удовольствиях и пожеланиях, — вообще незнакомы ни с какими нравами. Посему, когда они приступают к известному E. частному, либо гражданскому делу, то бывают весьма смешны, вероятно как и политики, если они мешаются в ваши рассуждения и умствования. Тогда оправдывается мысль Еврипида[2]:

————————————

  1. Не вдруг можно понять, что̀ разумеет Калликл под именем философии, когда занятие ею почитает делом благовременным и приятным только в юности. Известно, что софисты, как показывает самое имя их, преподавали детям науку мудрости, которую они понимали в значении навыка о всём рассуждать и всё либо доказывать, либо опровергать, не смотря на природу предмета, а следуя собственному произволу. Такое направление софистики, кроме многих других мест в диалогах Платона, особенно ясно и определенно указывается в его Эвтидеме. Поэтому философию Калликл разумел, как диалектическую игрушку, назначенную для развития в детях способности умничанья и изворотливости в мышлении, причем не только позволялось, но и требовалось искусство быстро составлять всевозможные софизмы. Явно, что это шутовское умничанье, вовсе не имевшее в виду истинного и доброго, скорее достойно было наказания, чем имени философии, и нисколько не походило на философию Сократа, которая стремилась истину сроднить с жизнью и везде искала добродетели и знания в совершенной гармонии.
  2. Эти стихи Еврипида взяты из его Антиопы. Они высказаны Зифом брату его Амфиону, что̀ явствует из Schol. и Olimpiodor. Валькенарий (Diatrib. p. 70) устанавливает их так:

    — ἐν τούτῳ γέ τοι
    Λαμπρὸς δ᾽ἕκαστος κα᾽ πὶ τοῦτ᾽ ἐπείγεται,
    Νέμων τὸ πλεῖστον ἡμέρας τούτῳ μερος,
    Ἰν´ αὐτὸς αὐτοῦ τυγχάνει κράτιστος ὦν.