чѣмъ врагамъ! По существу-то истины, которой ты ищешь, Сократъ, должно быть такъ: роскошь, невоздержаніе и свобода, если онѣ имѣютъ опору, — вотъ добродѣтель и счастіе! а всѣ прочія размалеванныя представленія, всѣ эти противныя природѣ сплетенія есть нестоющая вниманія человѣческая болтовня.
D.Сокр. О, да ты свою рѣчь, Калликлъ, развиваешь довольно отважно; потому что высказываешь теперь то, о чемъ другіе хоть и мыслятъ, но чего говорить не рѣшаются. Прошу же тебя отнюдь не спускаться, чтобы въ самомъ дѣлѣ обнаружилось, какъ надобно жить. Скажи же мнѣ: пожеланій, говоришь ты, обуздывать не должно, если хочешь быть какимъ слѣдуетъ, а должно оставлять ихъ во всей силѣ и готовить имъ удовлетвореніе, откуда бы то ни было, — и это называешь добродѣтелію?
Калл. Я говорю такъ.
E.Сокр. Слѣдовательно люди, ничего не требующіе, несправедливо называются счастливыми[1]?
Калл. Да тогда-то самыми счастливыми существами были бы камни и мертвецы.
Сокр. Однакожъ и такая жизнь, какую ты разумѣешь, весьма бѣдственна. По крайней мѣрѣ, въ этомъ случаѣ, нечему удивляться, если слѣдующіе стихи Еврипида[2] заключаютъ въ себѣ истину:
|
Кто знаетъ: жизнь не есть ли смерть, |
- ↑ Люди ничего не требующіе, несправедливо называются счастливыми? — Этотъ отрицательный вопросъ указываетъ на положительное мнѣніе Сократа, о которомъ говоритъ Ксенофонтъ (Memor. 1, 6. 5): не имѣть ни въ чемъ нужды свойственно богамъ, а имѣть нужду въ немногомъ — свойственно тѣмъ, которые приближаются къ Богу. Впрочемъ, это ученіе частнѣе приписывается философамъ школы кинической.
- ↑ Эти стихи, по Схоліасту, заимствованы изъ басни Φρίξος, но съ бо́льшею вѣроятностію они могутъ быть найдены въ Πολυίδος. Gataker. Advers. Misc. I. X. p. 523.
чем врагам! По существу-то истины, которой ты ищешь, Сократ, должно быть так: роскошь, невоздержание и свобода, если они имеют опору, — вот добродетель и счастье! а все прочие размалеванные представления, все эти противные природе сплетения есть нестоющая внимания человеческая болтовня.
D.Сокр. О, да ты свою речь, Калликл, развиваешь довольно отважно; потому что высказываешь теперь то, о чём другие хоть и мыслят, но чего говорить не решаются. Прошу же тебя отнюдь не спускаться, чтобы в самом деле обнаружилось, как надобно жить. Скажи же мне: пожеланий, говоришь ты, обуздывать не должно, если хочешь быть каким следует, а должно оставлять их во всей силе и готовить им удовлетворение, откуда бы то ни было, — и это называешь добродетелию?
Калл. Я говорю так.
E.Сокр. Следовательно люди, ничего не требующие, несправедливо называются счастливыми[1]?
Калл. Да тогда-то самыми счастливыми существами были бы камни и мертвецы.
Сокр. Однакож и такая жизнь, какую ты разумеешь, весьма бедственна. По крайней мере, в этом случае, нечему удивляться, если следующие стихи Еврипида[2] заключают в себе истину:
|
Кто знает: жизнь не есть ли смерть, |
————————————
- ↑ Люди ничего не требующие, несправедливо называются счастливыми? — Этот отрицательный вопрос указывает на положительное мнение Сократа, о котором говорит Ксенофонт (Memor. 1, 6. 5): не иметь ни в чём нужды свойственно богам, а иметь нужду в немногом — свойственно тем, которые приближаются к Богу. Впрочем, это учение частнее приписывается философам школы кинической.
- ↑ Эти стихи, по Схолиасту, заимствованы из басни Φρίξος, но с бо́льшею вероятностью они могут быть найдены в Πολυίδος. Gataker. Advers. Misc. I. X. p. 523.
