предоставляемыя имъ при жизни, по смерти ихъ увѣнчиваются достойнымъ погребеніемъ. — Да, велики награды, сказалъ онъ. — Но помнишь ли, спросилъ я, прежде[1], по случаю какого-то разсужденія, насъ поразила мысль, что своихъ 466. стражей мы дѣлаемъ несчастными, если, владѣя возможностію имѣть все, принадлежащее гражданамъ, сами они не имѣютъ ничего? Мы, кажется, сказали тогда, что разсмотримъ это послѣ, гдѣ придется, теперь же постараемся стражей сдѣлать стражами, а государство, сколько достанетъ силъ, счастливѣйшимъ, имѣя въ виду доставить въ немъ счастіе не одному этому сословію. — Помню, сказалъ онъ. — Что же? жизнь попечителей, представляющаяся намъ теперь уже гораздо высшею и лучшею, чѣмъ жизнь даже олимпійскихъ побѣдителей, идетъ ли, повидимому, въ какое-нибудь B. сравненіе съ жизнію сапожниковъ, либо иныхъ мастеровыхъ, либо земледѣльцевъ? — Не думаю, сказалъ онъ. — Поэтому, что тогда уже говорили мы, то самое справедливо будетъ сказать и теперь: если, то-есть, стражъ вздумаетъ сдѣлаться такъ счастливымъ, что и не будетъ стражемъ, и не станетъ довольствоваться столь мѣрною, постоянною и, какъ мы говоримъ, наилучшею жизнію, но, водясь безумнымъ и ребяческимъ мнѣніемъ о счастіи, устремится все C. усвоять себѣ въ государствѣ силою; то да узнаетъ онъ слова Исіода[2], — тотъ былъ истинный мудрецъ, кто сказалъ: половина въ нѣкоторомъ смыслѣ больше цѣлаго. — Если хочетъ онъ слѣдовать моему совѣту, пускай остается въ этой жизни, сказалъ онъ. — Слѣдовательно, ты допускаешь, заключилъ я, разсмотрѣнную нами общность женъ у мужей, примѣнительно къ воспитанію, къ дѣтямъ и стражамъ прочихъ гражданъ? — допускаешь, что женщины должны имѣть мѣсто въ государствѣ, ходить на войну, раздѣлять съ мужчинами обя-
- ↑ Указывается Lib. IV, p. 419 A.
- ↑ Указывается на слова Исіода Opp. et DD. v. 40: νήπιοι οὐδ᾿ ἵσασιν, ὅσω πλέον ἥμισυ παντός.
предоставляемые им при жизни, по смерти их увенчиваются достойным погребением. — Да, велики награды, сказал он. — Но помнишь ли, спросил я, прежде[1], по случаю какого-то рассуждения, нас поразила мысль, что своих 466. стражей мы делаем несчастными, если, владея возможностью иметь всё, принадлежащее гражданам, сами они не имеют ничего? Мы, кажется, сказали тогда, что рассмотрим это после, где придется, теперь же постараемся стражей сделать стражами, а государство, сколько достанет сил, счастливейшим, имея в виду доставить в нём счастье не одному этому сословию. — Помню, сказал он. — Что же? жизнь попечителей, представляющаяся нам теперь уже гораздо высшею и лучшею, чем жизнь даже олимпийских победителей, идет ли, по-видимому, в какое-нибудь B. сравнение с жизнью сапожников, либо иных мастеровых, либо земледельцев? — Не думаю, сказал он. — Поэтому, что тогда уже говорили мы, то самое справедливо будет сказать и теперь: если, то есть, страж вздумает сделаться так счастливым, что и не будет стражем, и не станет довольствоваться столь мерною, постоянною и, как мы говорим, наилучшею жизнью, но, водясь безумным и ребяческим мнением о счастьи, устремится всё C. усвоять себе в государстве силою; то да узнает он слова Исиода[2], — тот был истинный мудрец, кто сказал: половина в некотором смысле больше целого. — Если хочет он следовать моему совету, пускай остается в этой жизни, сказал он. — Следовательно, ты допускаешь, заключил я, рассмотренную нами общность жен у мужей, применительно к воспитанию, к детям и стражам прочих граждан? — допускаешь, что женщины должны иметь место в государстве, ходить на войну, разделять с мужчинами обя-
————————————
