кто говоритъ, что учатся, того готовъ изрубить въ куски. Такъ вотъ они, непрестанно бѣгая около начальника C. корабля, просятъ и все дѣлаютъ, чтобы имъ ввѣренъ былъ руль. Иногда одни изъ нихъ не убѣждаютъ его, но другіе убѣждаютъ, и тогда прочихъ или убиваютъ, или сбрасываютъ съ корабля, благороднаго же начальника связавъ или мандрагорою[1], или виномъ, или чѣмъ другимъ, овладѣваютъ кораблемъ, захватываютъ, что въ немъ есть, потомъ пьютъ, пируютъ и плаваютъ такъ, какъ свойственно подобнымъ людямъ. Въ это время, кто въ состояніи былъ помочь имъ — убѣжденіемъ или силою получить власть надъ начальникомъ корабля, того они хвалятъ, называя его морякомъ, кораблеводителемъ, D. человѣкомъ знающимъ дѣло корабельное; а кто не таковъ, того порицаютъ, какъ человѣка безполезнаго, вовсе не понимая, что истинному кораблеводителю необходимо наблюдать времена года и дня, небо, звѣзды, вѣтры и все, относящееся къ этому искуству, если онъ намѣренъ въ самомъ дѣлѣ управлять кораблемъ, и думая, что для управленія имъ, независимо отъ того, хочетъ ли кто этого или не хочетъ, не нужно E. ни искуства, ни опытности, вмѣстѣ съ наукою кораблевожденія. Тогда какъ это бываетъ съ кораблями, не думаешь ли, что плаватели на устроенныхъ такъ корабляхъ кораблеводителя истиннаго будутъ въ самомъ дѣлѣ называть верхоглядомъ[2] человѣкомъ пустымъ и безполезнымъ? — И очень, 489. сказалъ Адимантъ. — Мнѣ кажется, примолвилъ я, что для тебя нѣтъ надобности видѣть это подобіе въ его раскрытіи, что, то-есть, имъ выражается извѣстное расположеніе городовъ къ истиннымъ философамъ; ты понимаешь, что̀ я говорю. — Конечно, отвѣчалъ онъ. — Итакъ, кто удивляется, что философы не пользуются въ городѣ честію, тому ты пред-
- ↑ Мандрагора — растеніе, по схоліасту, имѣющее силу усыплять. Interpr. ad Lucian. Tim. § 2.
- ↑ Въ Греціи философовъ называли обыкновенно верхоглядами — μετεωροσκόπους, чаще же всего прилагали это имя къ Сократу. Apolog. Socr. p. 18 B, снес. Schol. ad Aristoph. Nubb. v. 97.
кто говорит, что учатся, того готов изрубить в куски. Так вот они, непрестанно бегая около начальника C. корабля, просят и всё делают, чтобы им вверен был руль. Иногда одни из них не убеждают его, но другие убеждают, и тогда прочих или убивают, или сбрасывают с корабля, благородного же начальника связав или мандрагорою[1], или вином, или чем другим, овладевают кораблем, захватывают, что в нём есть, потом пьют, пируют и плавают так, как свойственно подобным людям. В это время, кто в состоянии был помочь им — убеждением или силою получить власть над начальником корабля, того они хвалят, называя его моряком, кораблеводителем, D. человеком знающим дело корабельное; а кто не таков, того порицают, как человека бесполезного, вовсе не понимая, что истинному кораблеводителю необходимо наблюдать времена года и дня, небо, звезды, ветры и всё, относящееся к этому искусству, если он намерен в самом деле управлять кораблем, и думая, что для управления им, независимо от того, хочет ли кто этого или не хочет, не нужно E. ни искусства, ни опытности, вместе с наукою кораблевождения. Тогда как это бывает с кораблями, не думаешь ли, что плаватели на устроенных так кораблях кораблеводителя истинного будут в самом деле называть верхоглядом[2] человеком пустым и бесполезным? — И очень, 489. сказал Адимант. — Мне кажется, примолвил я, что для тебя нет надобности видеть это подобие в его раскрытии, что, то есть, им выражается известное расположение городов к истинным философам; ты понимаешь, что̀ я говорю. — Конечно, отвечал он. — Итак, кто удивляется, что философы не пользуются в городе честию, тому ты пред-
————————————
