зованію души. Посему будущіе начальники общества должны быть упражняемы и въ этой наукѣ. Но она должна быть изучаема не такъ, какъ обыкновенно изучаютъ ее геометры, которые, останавливаясь только на фигурахъ, подлежащихъ чувствамъ, о фигурахъ, свободныхъ отъ всякой матеріальной примѣси, не хотятъ и думать. Кто желаетъ получить отъ нея истинную пользу, тотъ долженъ отвлекать свой умъ отъ вещей видимыхъ, созерцать безтѣлесное и смотрѣть на самую величину, на всѣ ея отношенія внѣ матеріи. Чрезъ это душа нетолько сдѣлается способною къ дѣламъ человѣческимъ, но еще привыкнетъ возбуждаться къ созерцанію самой истины вещей и сущности ихъ. P. 526 C — 527 C.
За геометріею слѣдуетъ астрономія, которая, и сказать нельзя, какъ возвышаетъ душу къ созерцанію предметовъ небесныхъ и божественныхъ. Столь дивный порядокъ звѣздъ, столь правильное и строго подчиненное законамъ движеніе неба не можетъ не отрывать души отъ грязныхъ впечатлѣній тѣлесности и, когда она разсматриваетъ причины и условія небесныхъ явленій, не можетъ не восторгать ее къ созерцанію истины. Такъ какъ эта наука нетолько весьма полезна для земледѣлія, для мореплаванія, для веденія войнъ, но и дѣлаетъ то, что душа, оставивъ вещи земныя, старается восходить къ истинно-сущему; то само собою слѣдуетъ, что будущимъ стражамъ общества знать ее совершенно необходимо. P. 527 D — 530 C.
Не надобно презирать и музыки, принимаемой въ смыслѣ тѣснѣйшемъ и имѣющей нѣкоторое сродство съ астрономіею. Но и эта наука должна быть уважаема и изучаема не такъ, чтобы вся состояла только въ ловкомъ владѣніи музыкальнымъ инструментомъ и въ тонкомъ судѣ слуха, каковымъ заблужденіемъ увлекаются многіе, — а такъ, чтобы разныя сочетанія звуковъ изслѣдываемы и познаваемы были умомъ. Только чрезъ это души учащихся привыкнутъ съ удовольствіемъ останавливаться на созерцаніи вещей возвышенныхъ. Притомъ надобно бываетъ изслѣдовать отношеніе и связь отдѣльныхъ наукъ; а это значитъ опредѣлять гармонію ихъ. P. 530 C — 531 C.
Всѣ эти науки, однакожъ, должны служить какбы только введеніемъ въ діалектику, которая изъ всѣхъ ихъ — самая важ-
зованию души. Посему будущие начальники общества должны быть упражняемы и в этой науке. Но она должна быть изучаема не так, как обыкновенно изучают ее геометры, которые, останавливаясь только на фигурах, подлежащих чувствам, о фигурах, свободных от всякой материальной примеси, не хотят и думать. Кто желает получить от неё истинную пользу, тот должен отвлекать свой ум от вещей видимых, созерцать бестелесное и смотреть на самую величину, на все её отношения вне материи. Чрез это душа нетолько сделается способною к делам человеческим, но еще привыкнет возбуждаться к созерцанию самой истины вещей и сущности их. P. 526 C — 527 C.
За геометриею следует астрономия, которая, и сказать нельзя, как возвышает душу к созерцанию предметов небесных и божественных. Столь дивный порядок звезд, столь правильное и строго подчиненное законам движение неба не может не отрывать души от грязных впечатлений телесности и, когда она рассматривает причины и условия небесных явлений, не может не восторгать ее к созерцанию истины. Так как эта наука нетолько весьма полезна для земледелия, для мореплавания, для ведения войн, но и делает то, что душа, оставив вещи земные, старается восходить к истинно-сущему; то само собою следует, что будущим стражам общества знать ее совершенно необходимо. P. 527 D — 530 C.
Не надобно презирать и музыки, принимаемой в смысле теснейшем и имеющей некоторое сродство с астрономиею. Но и эта наука должна быть уважаема и изучаема не так, чтобы вся состояла только в ловком владении музыкальным инструментом и в тонком суде слуха, каковым заблуждением увлекаются многие, — а так, чтобы разные сочетания звуков исследываемы и познаваемы были умом. Только чрез это души учащихся привыкнут с удовольствием останавливаться на созерцании вещей возвышенных. Притом надобно бывает исследовать отношение и связь отдельных наук; а это значит определять гармонию их. P. 530 C — 531 C.
Все эти науки, однакож, должны служить как бы только введением в диалектику, которая из всех их — самая важ-
