и закидывая грязью, изгонятъ, равно какъ умѣренность и благоприличную трату удалятъ, будто деревенщину и низость. — Непремѣнно. — Отрѣшивъ же и очистивъ отъ этого плѣненную ими и посвящаемую въ великія таинства[1] душу, послѣ E. сего они уже торжественно, съ большимъ хоромъ вводятъ въ нее наглость, своеволіе, распутство и безстыдство, и все это у нихъ увѣнчано, все это выхваляютъ они и называютъ прекрасными именами — наглость образованностью, своеволіе свободою, распутство великолѣпіемъ, безстыдство мужествомъ. Не такъ ли какъ-то, спросилъ я, юноша, изъ вскормленнаго 561. въ необходимыхъ пожеланіяхъ, перемѣняется въ освобожденнаго и отпущеннаго подъ власть удовольствій не необходимыхъ и безполезныхъ? — Безъ сомнѣнія, сказалъ онъ; это очевидно. — Послѣ сего, онъ въ своей жизни истрачиваетъ и деньги, и труды, и занятія, уже не столько для удовольствій, думаю, необходимыхъ, сколько не необходимыхъ. Но если, къ счастію, разгулъ его не дошелъ до крайности, если, доживъ до лѣтъ болѣе зрѣлыхъ, когда неугомонный шумъ B. умолкаетъ, онъ принимаетъ сторону желаній изгнанныхъ и не всецѣло предался тѣмъ, которыя вошли въ него; то жизнь его будетъ проходить среди удовольствій, поставленныхъ именно въ какой-то уровень: онъ, какбы по жребію, то отдастъ надъ собою власть удовольствію отчужденному, пока не насытится, то опять другому, и не будетъ пренебрегать никоторымъ, но постарается питать всѣ одинаково. — Конечно. — Когда же сказали бы, продолжалъ я, что одни удовольствія проистекаютъ изъ желаній похвальныхъ и добрыхъ, а C. другія — изъ дурныхъ, и что первыя надобно принимать и уважать, а другія — очищать и обуздывать, — этого истиннаго слова онъ не принялъ бы и не пустилъ бы въ свою крѣпость, но при такихъ разсужденіяхъ, отрицательно покачивая голо-
- ↑ Это аллегорическое выраженіе взято отъ мистерій. Астъ пишетъ такъ: in sacris Eleusiniis post lustrationes privataque sacrificia primum minora mysteria (μικρὰ τέλη) tradebantur mystis, et post sex menses majora (τὰ μεγάλα) contemplanda præbebantur epoptis. V. Bulliald. ad. Theon. Mathem. p. 215—222 sq.
и закидывая грязью, изгонят, равно как умеренность и благоприличную трату удалят, будто деревенщину и низость. — Непременно. — Отрешив же и очистив от этого плененную ими и посвящаемую в великие таинства[1] душу, после E. сего они уже торжественно, с большим хором вводят в нее наглость, своеволие, распутство и бесстыдство, и всё это у них увенчано, всё это выхваляют они и называют прекрасными именами — наглость образованностью, своеволие свободою, распутство великолепием, бесстыдство мужеством. Не так ли как-то, спросил я, юноша, из вскормленного 561. в необходимых пожеланиях, переменяется в освобожденного и отпущенного под власть удовольствий не необходимых и бесполезных? — Без сомнения, сказал он; это очевидно. — После сего, он в своей жизни истрачивает и деньги, и труды, и занятия, уже не столько для удовольствий, думаю, необходимых, сколько не необходимых. Но если, к счастью, разгул его не дошел до крайности, если, дожив до лет более зрелых, когда неугомонный шум B. умолкает, он принимает сторону желаний изгнанных и не всецело предался тем, которые вошли в него; то жизнь его будет проходить среди удовольствий, поставленных именно в какой-то уровень: он, как бы по жребию, то отдаст над собою власть удовольствию отчужденному, пока не насытится, то опять другому, и не будет пренебрегать никоторым, но постарается питать все одинаково. — Конечно. — Когда же сказали бы, продолжал я, что одни удовольствия проистекают из желаний похвальных и добрых, а C. другие — из дурных, и что первые надобно принимать и уважать, а другие — очищать и обуздывать, — этого истинного слова он не принял бы и не пустил бы в свою крепость, но при таких рассуждениях, отрицательно покачивая голо-
————————————
- ↑ Это аллегорическое выражение взято от мистерий. Аст пишет так: in sacris Eleusiniis post lustrationes privataque sacrificia primum minora mysteria (μικρὰ τέλη) tradebantur mystis, et post sex menses majora (τὰ μεγάλα) contemplanda præbebantur epoptis. V. Bulliald. ad. Theon. Mathem. p. 215—222 sq.
