указаніяхъ благоразумія, достигнутъ удовольствій самыхъ истинныхъ, какими только можно наслаждаться имъ, слѣдуя истинѣ, — и свойственныхъ себѣ, какъ скоро самое лучшее для каждой вещи есть самое свойственное ей? — Конечно E. самое свойственное, сказалъ онъ. — Стало-быть, когда вся душа слѣдуетъ философской своей сторонѣ и не возмущается; тогда каждой ея части бываетъ возможно дѣлать свое дѣло и быть справедливою, тогда-то всякая изъ нихъ наслаждается и свойственными себѣ, наилучшими и, по возможности, истиннѣйшими удовольствіями. — Конечно такъ. — А какъ скоро начнетъ господствовать которая-нибудь изъ другихъ587. частей, то и сама не найдетъ свойственнаго себѣ удовольствія, и другія части будетъ принуждать гоняться за чужими и неистинными удовольствіями. — Такъ, сказалъ онъ. — И не тѣмъ ли больше совершитъ она такихъ дѣлъ, чѣмъ далѣе отступитъ отъ философіи и смысла? — Конечно. — А не то ли отступаетъ отъ закона и порядка, что весьма далеко отступаетъ отъ смысла? — Очевидно. — Всего же далѣе оказались отступившими не любовныя ли и тиранническія пожеланія? — Конечно. — А всего менѣе — царственныя и благоприличныя? — Да. — Такъ всего болѣе отступитъ отъ B. истиннаго и свойственнаго себѣ удовольствія, думаю, тираннъ, а царь — всего менѣе. — Необходимо. — Стало-быть, очень непріятно будетъ жить тираннъ, примолвилъ я, а царь — очень пріятно. — Весьма необходимо. — А знаешь ли, спросилъ я, восколько непріятнѣе жить тиранну, чѣмъ царю? — Если скажешь, отвѣчалъ онъ. — Есть, какъ видно, три удовольствія: одно подлинное и два поддѣльныхъ. Перешедши за предѣлы, къ удовольствіямъ поддѣльнымъ, тираннъ, вдали отъ закона и C. смысла, окружаетъ себя удовольствіями рабскими и насколько умаляется, — весьма нелегко и выразить, — развѣ можетъ быть, слѣдующимъ образомъ. — Какимъ? спросилъ онъ. — Отъ че-
ны, далъ ему ея образъ. Съ этимъ-то образомъ Парисъ, по словамъ Стезихора, и приплылъ въ Трою. Другіе же полагаютъ, что Елена жила не въ Троѣ, а на Фаросѣ. Herodot. II, 112 sqq.
указаниях благоразумия, достигнут удовольствий самых истинных, какими только можно наслаждаться им, следуя истине, — и свойственных себе, как скоро самое лучшее для каждой вещи есть самое свойственное ей? — Конечно E. самое свойственное, сказал он. — Стало быть, когда вся душа следует философской своей стороне и не возмущается; тогда каждой её части бывает возможно делать свое дело и быть справедливою, тогда-то всякая из них наслаждается и свойственными себе, наилучшими и, по возможности, истиннейшими удовольствиями. — Конечно так. — А как скоро начнет господствовать которая-нибудь из других587. частей, то и сама не найдет свойственного себе удовольствия, и другие части будет принуждать гоняться за чужими и неистинными удовольствиями. — Так, сказал он. — И не тем ли больше совершит она таких дел, чем далее отступит от философии и смысла? — Конечно. — А не то ли отступает от закона и порядка, что весьма далеко отступает от смысла? — Очевидно. — Всего же далее оказались отступившими не любовные ли и тиранические пожелания? — Конечно. — А всего менее — царственные и благоприличные? — Да. — Так всего более отступит от B. истинного и свойственного себе удовольствия, думаю, тиран, а царь — всего менее. — Необходимо. — Стало быть, очень неприятно будет жить тиран, примолвил я, а царь — очень приятно. — Весьма необходимо. — А знаешь ли, спросил я, восколько неприятнее жить тирану, чем царю? — Если скажешь, отвечал он. — Есть, как видно, три удовольствия: одно подлинное и два поддельных. Перешедши за пределы, к удовольствиям поддельным, тиран, вдали от закона и C. смысла, окружает себя удовольствиями рабскими и насколько умаляется, — весьма нелегко и выразить, — разве может быть, следующим образом. — Каким? спросил он. — От че-
————————————
ны, дал ему её образ. С этим-то образом Парис, по словам Стезихора, и приплыл в Трою. Другие же полагают, что Елена жила не в Трое, а на Фаросе. Herodot. II, 112 sqq.
